— Жил, — отвечает Картер недовольно. — Пока она летала в грёбаный Париж.

Как он оказался именно у неё? Знаю, что на даче ремонт, но в конце концов, есть друзья, гостиницы. Почему дом Онил? Меня подмывает уточнить, но я понимаю, что это, пожалуй, будет действительно чересчур.

— Ну допустим, а совместные выходные в Майами как объяснить? — ненавязчиво интересуюсь я. Ну раз уж зашёл разговор, то почему бы и не спросить. Так… праздного любопытства ради.

— ДРУЖАТ они теперь, — токсично выплёвывает Лерой.

Я усмехаюсь. Дружат… Ну надо же. И когда только успели.

Не знаю. С одной стороны, испытываю странное облегчение, а с другой… их внезапное сближение мне совершенно не нравится.

— Кстати, Смит, кто такой Освальд?

Нет слов дабы описать выражение его лица. Давит тяжёлым взглядом. На полном серьёзе требует от меня ответа.

— Что ещё за Освальд? — моя бровь удивлённо взлетает вверх.

— Брукс сказал, что заливал гланды алкоголем у неё дома. На пару с неким Освальдом. Это парень её что ли? — скулы напряжены, брови сдвинуты на переносице, глаза снова сверкают яростью. — Откуда он взялся? Они так быстро съехались?

Странные вопросы сыпятся на меня один за другим. Как снег на Рождество в Канаде.

— Я не знаю в её окружении представителей мужского пола с таким именем, — напрягая память, качаю головой я.

— Ты сама говорила, что у неё никого нет, — наезжает на меня он, напоминая о нашем разговоре в его машине. — Да и сегодня я не видел у неё дома никаких Освальдов!

— А ты хорошо смотрел? — иронично хмыкает Рид. Я была так сбита с толку этим таинственным Освальдом, что даже не заметила, как он оказался рядом. — Крупный, волосатый, голубые глаза, серые усы… И голос у него довольно мерзкий.

— Серые усы? Он старый что ли? — ошалело спрашивает Лерой. Вид у него при этом комичный донельзя. Того и гляди скорую придётся вызывать, если удар хватит.

— Да нет, достаточно молодой вроде, — Рид хохочет, хватаясь за висок. И я опять ловлю себя на мысли, что мне жутко нравится, как звучит его смех…

— И чем этот Освальд занимается? — высокомерно вздёрнув подбородок, докапывается Лерой.

— Страшный оболтус…

Рид прекрасно видит наше нетерпение, а потому тянет и не торопится с рассказом. В дополнение ко всему, ещё и театрально вздыхает. — Сутками лежит на диване и постоянно просит жратву…

Что ещё за бред? И тут до меня постепенно начинает доходить…

— Его зовут Оскар, дурачелло, — тоже не могу сдержать улыбку. Это ж надо было так закрутить! Да на Лероя же смотреть страшно! В его фантазиях уже прочно обосновался какой-то усатый дядька, живущий с Онил.

— Не велика разница, — отмахивается Брукс.

— Выдохни, чокнутый. Это кот, — всё же решаю сжалиться над Картером я.

Тот смотрит на меня с пол минуты и раздражённо прищёлкивает языком.

— Молодому человеку необходимо посетить невролога и сделать снимок, — тоном учительницы начальных классов вещает медсестра, прерывая наше веселье.

— Хорошо, спасибо, Вам, — благодарю её я.

— Вам нужна помощь? — осматривая полуголого Картера совсем непрофессиональным взглядом, она краснеет пуще прежнего.

— Нет, — коротко бросает он.

— У вас есть знакомый психиатр? — кивая на Лероя и понижая голос до полушёпота, обращается к ней Рид. За что тут же получает пинок в плечо.

— Никаких физических воздействий, пожалуйста! — пища, суровым взглядом одаривает Картера девушка. — Вы итак уже натворили дел! Травмы головы могут иметь ряд нехороших последствий. Это вам не шутки!

— Ладно-ладно, я понял, — миролюбиво выставляя ладони вперёд, соглашается Лерой.

Мы аж замерли все трое от её звонкого, нравоучительного тона.

— Всего доброго молодые люди, — прощается она, по-прежнему грозно глядя на Картера. Каблучки цокают по направлению к выходу. Медсестра кладёт ладонь на ручку, затем снова поворачивается, неодобрительно качает головой и только после этого исчезает за дверью.

— Идёмте, придурки…

Мы тоже покидаем клуб. В зале вовсю идёт уборка, но веселье продолжается. Все уже забыли о том, что недавно тут состоялся знатный мордобой.

На улице Брукс начинает упираться. Ни в какую не хочет ехать в травматологию. Спорит со мной. Говорит мол чувствует себя нормально, но я прекрасно знаю, что это его «нормально» — вообще не показатель.

— Она права, Брукс, — поддерживает меня Лерой. — Надо в больничку.

— Слушайте, давайте я сам решу, что мне надо, а что нет, — заявляет он, точно капризный ребёнок. Выразительно хмурит брови и убирает руки в карманы.

В напряжённой тишине раздаётся рингтон.

— Я на минуту. Эмбер звонит, — поясняет Лерой, доставая телефон.