Из леса донеслось еще больше щелчков и хлопков. Вот тогда я по-настоящему начал бояться.

– Что это там, в лесу?
– спросила Сара.

– Наверно, просто какой-нибудь олень, - заверил я ее, - испугался аварии и всей этой стрельбы.

Карл странно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

Я передал винтовку Эрла Кевину.

– Ты знаешь, как этим пользоваться?

Его лицо на мгновение потемнело, и в глазах появилось странное выражение.

– Не так давно я прошел ускоренный курс по оружию.

– Хорошо. Возьми вот это.

Я думаю, он увидел в моих глазах, что что-то не так, потому что он сказал:

– Ты видел их, не так ли?

– Видел что, сынок?

– Эти твари снизу. У вас они тоже здесь есть, на суше, не так ли?

– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, Кевин, но да, мне кажется, я что-то слышал. Мы все это слышали. Не знаю, что это такое, но мне не нравится, как оно звучит.

Он оглянулся на линию деревьев, а затем, не говоря ни слова, подвел Сару к Солти.

Я проверил импровизированный жгут раненого, а затем мы с Карлом направились к сараю.

– Тедди, ты действительно думаешь, что нам следует перевозить этого старика? Он очень сильно ранен.

– На самом деле, я не знаю, - я ответил ему короткими вздохами, запыхавшись от последних нескольких минут напряжения.
– Но я не вижу, какой у нас есть выбор. Если мы перенесем его, есть шанс, что мы причиним ему еще большую боль, чем сейчас. Я не думаю, что в этих краях есть врачи, которые могли бы его вылечить, и я не уверен, что мы можем сделать, кроме как зашить его иглой с ниткой. Но если мы оставим его здесь, он наверняка умрет от пневмонии.

– Так что же нам делать? Каков наш план?

– Ну, я думаю, мы возьмем немного клейкой ленты из сарая и немного растопки из поленницы и сделаем шину. Потом возьмем тачку и отвезем его прямо в дом, после того как вернем эту кость на место.

Карла затошнило от перспективы вправлять сломанную кость.

– Ты знаешь, как это сделать?

– Не совсем.

– Но мы все равно попытаемся?

Я вздохнул.

– Давай будем честны. Что бы мы ни сделали, этот Солти, вероятно, умрет. Он потерял много крови, и даже если нам удастся вправить кость и зашить его ногу, у нас здесь нет ничего, чтобы бороться с инфекцией. У него может развиться гангрена. Но мы все равно должны попытаться.

– Мы могли бы ампутировать ее, - предложил Карл. – Отрезать ногу и прижечь рану, как это делают по телевизору.

– Ты действительно думаешь, что смог бы это сделать, Карл?

– Нет. Я не думаю, что смог бы.

– Я тоже.

– А как насчет Эрла?
– спросил он.
– Он не будет счастлив, когда наконец очнется. Я хорошенько его ударил. Не говоря уже о том, что мы помогли этим людям из Организации Объединенных Наций.

Я остановился как вкопанный.

– Карл, ты действительно думаешь, что эти бедняги там, сзади – войска вторжения ООН? Ради бога, вертолет даже не был черным.

Мокрые уши Карла покраснели.

– Нет, я думаю, что нет.

– Давай просто запрем Эрла в сарае, пока не решим, что с ним делать.

– Он этому не обрадуется. Он может сойти с ума еще больше, чем дикобраз в бочке с маринадами.

Я улыбнулся.

– По крайней мере, он будет в сухости.

Эрл лежал там, где мы его оставили, не двигаясь. Его вырвало грязной водой прямо на себя. Я проверил его пульс и почувствовал, как он бьется под его холодной, влажной, испещренной пятнами кожей. Карл схватил его за ноги, я потянул его за руки, и мы потащили его по грязи к двери сарая. Когда мы это сделали, я заметил, что дыра рядом с поленницей дров, которую мы обнаружили накануне, провалилась. Все, что осталось, это большая впадина в земле.

Карл возился с ржавой верхней защелкой на двери. Она со щелчком открылась, и он наклонился, чтобы отпереть нижнюю. Внезапно я вспомнил приглушенный шум, который слышал вчера из сарая, когда мы с Карлом возились с керосиновой бочкой.

– Карл, может быть, нам лучше...

Ветер вырвал дверь из рук Карла прежде, чем я успел закончить. Дверь хлопала взад-вперед на петлях, позволяя нам заглянуть внутрь.

Сарай стоял пустой. Ну, не пустой, заметьте. Просто не было того, что я себе навоображал. Мои косилка, сеялка и тачка, и бочка, полная очищенной кукурузы для кормушек для оленей и белок, рыболовное снаряжение, садовые инструменты, лопаты, кирки, мотыги и топоры, и верстак... но больше ничего. Ничего такого, что могло бы прорыть туннель под землей. На дубовом дощатом полу не было ни чудовищных червей, ни гигантских сурков.

Мы втащили Эрла внутрь.

Я снова почувствовал тот странный запах: влажный, землистый, как масло трески. Я задумался, не начинает ли весь мир пахнуть так же. Кряхтя от усилия, я отпустил ноги Эрла, и его ботинки глухо стукнулись об пол.

Мое дыхание стало прерывистым. Я жаждал немного табака. Мое тело взывало об одном. Тот старый телевизионный слоган из рекламы с Чарли Дэниелсом промелькнул у меня в голове. Всего лишь щепотка между щекой и десной...

На верстаке лежал рулон клейкой ленты. Я бросил его Карлу, и он начал связывать запястья Эрла за спиной. Я схватил несколько шпагатов и принялся за его ноги.