— Кто кого наказывал, по-твоему?

Мы смотрим друг на друга и чуть было не прыскаем от смеха. Даже среди обычных солдат Зендер был известен как дебошир, задолго до стремительного возвышения до наследника престола. И не просто известен, а славился этим. Сколько раз мы вытаскивали его из бара или борделя, сколько пьяных девушек нам пришлось осторожно отвадить… Искренне сочувствую тому, кто теперь этим занимается.

Не стоило мне так глупо связываться с Зендером. Но мы были молоды, постоянно в сражениях. И никто никогда не знал, вернётся ли из следующей битвы. Мне было достаточно, чтобы он просто был рядом.

А затем он признался мне в любви.

Меньше чем через час я подала заявление о переводе.

***

Вейрианский шаттл, кружась, спускается к посадочной полосе. Его широкий корпус сверкает в свете полуденного солнца. Кто-то додумался украсить зону встречи шёлковыми лентами, развевающимися на ветру. Как только шаттл приземляется, начинается бурная деятельность. Птицы разом взлетают, напуганные шумом. Ренна, одна из Рондета, парит низко над полем, раскинув все четыре блестящих крыла.

Бел радостно смеётся при виде неё.

— Ей любопытно.

Нервно переминаюсь с ноги на ногу.

— Как и всем нам, разве нет? Как думаешь, что с ним было на Куоре? Он провёл там несколько месяцев.

В ответ она просто качает головой.

— Уверена, всё прошло нормально.

А я нет. До нас доходили слухи, как я и сказала Тому. Разве можно было их пропустить? Межзвёздные социальные сети обожают разносить сплетни о романах почти так же, как о войне, и плохиш, сердцеед, привлекательный принц, особенно недавно им ставший, не мог не стать главной темой обсуждений. Они пересказывали слухи о многочисленных скандалах, пьянках, драках и сотне разбитых сердец. Они смаковали подробности его недостойного поведения, в деталях описывая, как он позорил весь Вейриан.

Я верю в каждую из этих историй. Бел, возможно, нет.

Иногда я задаюсь вопросом, не знаю ли Зендера лучше, чем его родная сестра. Или она просто всё отрицает. Я знаю его худшие стороны — по крайней мере, видела их все ещё тогда, прежде чем он опустился на новый уровень, — но для неё он всегда будет героем. Так уж сложилось. Интересно, он серьёзно собирается сюда на свадьбу? Или зачем-то ещё? От него можно ожидать чего угодно. Но я не успеваю задать следующий вопрос. Дверь шаттла открывается, и оттуда выходит Зендер.

Но это не Зендер. Не тот Зендер, которого я знала. Это кронпринц Лисендер Вейрианский из рода Меррин, плюс ещё несколько титулов, которые ему присвоили. Слишком много, чтобы перечислять. Вейрианский принц-плейбой.

От него по-прежнему нельзя оторвать глаз. Высокий, широкоплечий, идеально сложенный. Иначе бы ему не сходило с рук всё то, что он делает. Эти его глаза. И улыбка…

Я уже знаю на горьком опыте, что с этой улыбкой нужно быть осторожней.

Он использует её, как оружие, на всех встречающих. Трое фрейлин Бел уже расплылись лужицами. Несколько стражников тоже, хоть и пытаются принять раскаивающийся вид, когда я бросаю на них взгляд. Им повезло, что Том не стал обращать внимания.

Его улыбка на меня не действует. У меня есть иммунитет.

Главное, почаще себе об этом напоминать.

Я узнаю рядом с ним Дарию. Её высокая, крепкая фигура, как всегда, неотъемлемая часть его окружения. Её чёрные волосы коротко подстрижены для удобства, и у меня такое ощущение, что она совсем не постарела с тех пор, как я видела её в последний раз. Она приходится Зендеру тем же, кем Шай был когда-то для Бел — телохранитель, доверенное лицо, лучший друг. Я ей никогда не нравилась, в этом я уверена. Но много лет назад она служила вместе с моим отцом.

Когда Бел направляется к ним — неужели она умрёт, если хоть раз останется на месте, как ей было сказано? — я следую за ней максимально невозмутимо. Мы уже почти подошли, как вдруг с грохотом, как будто каменную глыбу уронили на бетон, Ренна приземляется между нами.

Девяноста килограмм сверкающего хрустального драконоподобного инопланетного существа преграждают путь Зендеру. И, как бы невероятно это ни звучало, он не сразу отступает. Я знала, что он отважный, но это уже граничит с безрассудством.

— Что она делает? — спрашиваю Бел.

Она хмурится, её глаза слегка расфокусированы, из чего я понимаю, что она сейчас переговаривает с последней женской особью Рондета. И между ними сейчас, в лучшем случае, небольшое разногласие.

Том говорит, что общение с ними похоже на чей-то шёпот на задворках твоего сознания. Мне ещё не доводилось испытать такого удовольствия. И я не совсем уверена, что хотела бы. Ментальные связи с нечеловеческим разумом? Нет, спасибо.

— Ей любопытно. И немного… о, предки, Ренна…