Но она остановилась и обернулась.

Она всё продолжала, блядь, возвращаться.

Я повернулся к ней лицом, хотя между нами было приличное расстояние.

— Я купил всё это, чтобы спасти нас, — сказал я. — Мы должны были встретиться здесь. Это был первый раз, когда она собиралась увидеть это место. Я собирался быть здесь и устроить ей экскурсию. Всем нам. Нашей семье.

— Семье? — спросила Лара.

Я начал ходить из стороны в сторону.

Я не мог поверить, что собирался рассказать ей всё.

Тьма сгущалась.

— Семье, — сказал я. — Я не просто потерял Милу…

Чёрт, я только что сказал её имя Ларе.

Я потёр лоб.

— Я потерял намного больше, — сказал я. — Я потерял ещё свою… свою дочь.

***

Лара встретила меня на полпути. Она схватила меня за руки. Она была такой заботливой, что меня это беспокоило. Меня беспокоило и то, что в этом она была такой же, как Мила. И смотрела на меня так же, как это делала Мила.

— У тебя есть дочь? — спросила Лара.

Я не мог сказать, была ли она просто удивлена или разочарована. У меня была дочь, но я её не видел годами. Я стал таким парнем, но не по своей воле.

— Я вечно торчал на работе, — сказал я. Проигнорировав вопрос о дочери. — Я не должен был задерживаться там, но я это делал. Это было моим делом. По моему чёртовому мнению, если она приходила в назначенное время, а я опаздывал, то хоть это и раздражало, но не имело особого значения, ведь я зарабатывал кучу денег. Вот как тогда работал мой мозг. Только когда она пришла сюда, это всё было для неё. Я знал, что она увидит это место и влюбится в него. Я, блядь, так и знал, Лара. Вот почему я купил это место. Я просто не понимал…

— Что случилось, Си? — прошептала Лара. — С ней. И твоей дочерью.

— Мила… — Чёрт, трудно было произносить её имя. Я никогда не произносил её имя, если только не в своей голове. — …Она просто исчезла. Она вышла из машины, чтобы сфотографировать скамью и иву. Я буквально видел место, где была припаркована машина. Я представлял, как она приближается и видит всё это. Улыбается. Зная, что она должна сделать снимок именно в этот самый момент. Итак, она отступила и немного отодвинулась в сторону. Потом она достала свою камеру. Не какую-то старую камеру. Дорогую.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что она исчезла? — спросила Лара.

Я оглянулся на скамейку и дерево. Мне не следовало открывать эту банку с червями, но теперь это уже не остановить. Моей жизненной задачей было ответить на тот самый вопрос, который Лара только что задала мне. Потому что никто другой не смог этого сделать. Все просто хотели принять судьбу, время, обстоятельства, трагедию. Не я. Я собирался сражаться с этим дерьмом, пока последний вдох не вырвется из моих лёгких.

Я начал подходить и схватил Лару за руку.

— Мы должны вернуться.

— Си…

— Просто иди, сладкая, — прорычал я.

Я продолжал держать её за руку. Мне это нравилось. Мягкость её кожи против моей грубой мозолистой руки. То, как она держалась рядом со мной, всегда позволяла её плечу нежно касаться моего.

— Жизнь, которую я построил, начала сказываться и на Адли, — сказал я. — Она была занята игровым планшетом, который я купил ей. Я думал, что это поможет ей подготовиться к школе. Ну, по крайней мере, к детскому саду. Ей ещё год до школы. Это был классный маленький планшет с играми. Вместо того чтобы сидеть с ней на полу и учить её азбуке, я дал ей небольшую игрушку, чтобы сделать это за меня. Это было похоже на демонстрацию моего успеха. Суть в том, что… Адли лежала лицом вниз, уставившись на проклятый экран, когда Мила вышла из машины. Никто не знает, как долго Адли ждала, прежде чем осмотреться. Прежде чем посмотреть по сторонам. Прежде чем понять…

Мой желудок сжался.

Это было худшее чувство из всех. Интересно, как долго Адли сидела в заведённой машине. Пассажирская дверь была открыта. Мила собиралась выйти только на секунду. Чтобы сделать несколько снимков. Но она так и не вернулась. Её больше не видели. Так что Адли сидела там…

Я увидел, как в отдалении показалась хижина.

Ничто не казалось правильным. Я никогда не чувствовал себя замкнутым, и никогда не буду замкнутым.

Я вспомнил о своём телефоне. Я оставил его на столе на крыльце.

Сообщение от Мишель.

Я не получал от неё вестей уже полгода, а то и больше. Пишет мне об Адли. Она всё ещё думала обо мне. А Мишель всё ещё пряталась за спиной мужа. Не то чтобы я мог винить её или его. Защита Адли — это всё.

Даже если это разбивало мне сердце.

Мы вернулись в дом, и я схватил свой телефон.

У меня было два пропущенных звонка от Джерри.

— Си, — сказала Лара. — Я знаю, я говорила, что не буду спрашивать… но что случилось? Мила ушла? Что случилось с Адли?