Венсан искал банкноту в заднем кармане джинсов, чтобы поскорее расплатиться и покинуть ставшее ненавистным бистро.

Прерывистые, неуверенные движения. Легкая дрожь в руках.

– Кажется, она покончила с собой из-за одного чувака! – добавил Гинтоли.

– Ты называешь его чуваком? – насмешливо переспросил Лавесьер. – Сначала он выгоняет свою телку, а потом убивает девчонку!

Венсан закрыл глаза. Где-то в глубине нарастало отвращение и жуткое желание дать в морду. Может, даже убить…

– Уверен, она не пережила разочарования! – добавил Гинтоли. – А все потому, что он даже поцеловать ее как следует не смог!

– Ты прав! – расхохотавшись, подхватил Лавесьер. – Потому-то жена и сбежала от него!

С невидящим от алкоголя и ненависти взглядом Венсан ринулся прямо на Эрве. Он схватил своего извечного врага за ворот куртки, приподнял над стулом и нанес ему гулкий удар головой. Лавесьер приземлился на стол, разлетевшийся под его тяжестью. Порталь и Гинтоли бросились на проводника, а Бертиль завопила:

– Прекратите! Прекратите немедленно!

Но удары продолжались сыпаться градом, все более и более жестокие, и она побежала к телефону звонить в жандармерию, расположенную в сотне метров от ее бистро.

Венсан получал удары, не чувствуя их. Но возвращал с удвоенной злостью.

До тех пор, пока наносить удары стало некому.

Враг повержен. В нокауте. Он победитель.

Отупевший, Лапаз какое-то время стоял на месте, потом, пошатываясь, двинулся к стойке. Он забрал клочок бумаги. Его кулаки были в крови.

Бертиль смотрела на него испуганно и одновременно с удивлением, а он направился к выходу. В этот самый момент в бар ворвались жандармы во главе с Серван.

– Затолкайте его в камеру, пока не протрезвеет! – приказал Вертоли. – И скажите врачу, чтобы зашел его осмотреть!

Матье и Серван осторожно приблизились к Венсану, впрочем от его агрессивного настроения не осталось и следа. Однако зрелище трех поверженных на полу бара побуждало их к осмотрительности. Они отвели его в камеру, находившуюся в подвальном помещении.

– Как только врач закончит в баре, он сразу же придет сюда, – печально произнесла Серван.

– Пойдем, – позвал ее Матье. – Оставь его, пусть протрезвеет!

– Нет, я уйду, когда придет доктор…

– И речи быть не может! Тебе нельзя оставаться с ним наедине!

– Не беспокойся…

Пожав плечами, Матье направился к лестнице. Серван помогла Венсану лечь на скамью и снять куртку, а потом скатала ее и подложила ему под голову. Взяла носовой платок и вытерла ему кровь на лице.

– Не больно? – тревожно спросила она. – У вас на лбу глубокий шрам…

– Черепушка раскалывается! – признался он едва слышно.

– Я не могу дать вам аспирин без назначения врача… Однако вы не слишком церемонились с этими мерзавцами!

– Не помню… Я убил их?

– Слава богу, нет! Лавесьер отправился в больницу, а тех двоих осматривает врач… Почему вы это сделали, Венсан?

– Я надрался, разве не понятно?

– Из-за Мириам?

Он открыл глаза: в них полыхал гнев.

– Я вижу, все уже в курсе?

– Ну да… Когда Мишель Альбертини вызвала нас, она вопила, что из-за вас Мириам покончила с собой. Думаю, ее слышала вся деревня… Она была так потрясена, что мы не смогли ее…

– А вы? Вы тоже считаете, что она умерла из-за меня?

– Это она приезжала к вам вчера вечером?.. Или я ошибаюсь?

– Нет… Это была она. И я наговорил ей много ужасных вещей.

– Почему?

– Потому что не хотел больше ее видеть… Потому что… Потому что всегда такой… Я мерзавец, вот и все.

– Вы считаете, она влюбилась в вас?

– Не знаю, может быть… Да.

– А вы не переносите, когда вас любят?

На этот раз он отвернулся к стене. Серван тут же пожалела, что говорила столь прямолинейно. Что надавила на самое больное место.

– Оставьте меня одного, черт возьми!.. Оставьте меня, пожалуйста…

Она отошла, но осталась стоять у решетки. В эту минуту ей показалось, что он сейчас заплачет, но ничего подобного не произошло.

– У тебя вывих запястья! – объявил доктор Юмбер, складывая свои пыточные инструменты в большой кожаный чемодан. – И тебе придется съездить сделать рентген грудной клетки. А сейчас примешь две таблетки аспирина, и тебе станет легче… Мадемуазель?