Я не осознавала, что творю. Руки тряслись, мысли путались, а здравый смысл окончательно покинул меня.

Осторожно приоткрыла дверь. Немного, ровно настолько, чтобы видеть широкую мужскую спину. И не только спину. Все тело целиком.

И как бы сильно я ни боялась, знала одно — это тело завораживало, извлекало из глубины моей души странные и непонятные чувства. Я уговаривала себя, что нужно остерегаться Фуллера, бояться, обходить стороной.

Но…

Все уговоры были тщетны. Кожу на ладонях жгло от жажды прикоснуться к широким плечам, провести по крепкой спине, зарыться в короткие волосы на затылке.

— Мамочки! — прошептала я, тихо всхлипнув.

Видела, как напряглась спина и плечи, как мужчина запрокинул голову назад, а из его груди вырвался протяжный стон.

Я готова была провалиться сквозь землю от понимания того, какую именно картину только что увидела, стала свидетелем сокровенной интимной сцены.

Мне было стыдно. Но я не могла отвести глаз. Даже моргнуть. Руки до боли вцепились в дверную ручку. А я все стояла и смотрела. Кажется, даже не дышала.

Матвей осел на пол, медленно вытерся полотенцем. А я жадно следила за каждым его движением. Господи, кажется, я превратилась в сумасшедшую!

Но ничего не могла поделать.

Фуллер сидел, прикрыв глаза, упираясь затылком в стену. А я знала, стоит их ему раскрыть, как он тут же увидит меня. Увидит и все поймет.

Мне казалось, что теперь этот мужчина может читать все мои мысли.

Невольно вспомнились слова Феликса о том, что в постели у Фуллера побывала куча женщин. И я не должна была стать одной из них. Но стала.

И я не понимала, как освободиться от наваждения по имени Мэт Фуллер.

Сглотнув, осторожно и максимально бесшумно закрыла дверь. Прислонилась пылающим лбом к прохладной поверхности дерева. Выдохнула.

Тело дрожало, словно кто-то надавил на невидимые кнопки, приводя в действие все тайные желания, мысли и чувства. Боже, где взять терпения и сил, чтобы противостоять не только Фуллеру, но и самой себе?!

День выписки Феликса стал для меня праздником. Накануне Фуллер провел в палате брата полчаса. Они о чем-то долго беседовали без свидетелей. А потом Мэт вышел, не удостоив меня взглядом, перепоручив Семену все дела по транспортировке брата вместе с костылями, лекарствами, одеждой.

Я многократно задавалась вопросом, почему Мэт так заботиться о Феликсе и обо мне. Но списала все на талант брата. Ведь Седой не раз говорил, как сильно Фуллер ценит моего младшего брата, к тому же он принес ему много побед, а значит и денег.

Разумеется, я не торопилась лезть с расспросами к Семену, Феликсу, и тем более — к Мэту. К тому же, Фуллера я не видела четыре дня, за исключением тех нескольких минут, когда встретила его в больничном коридоре. Все время, что я находилась на его территории — предпочитала отсиживаться в гостевой спальне.

А еще Семен вспомнил, что пообещал помочь с работой. Вернее, я первой напомнила другу об этом. И как выяснилось, место, которое нашел для меня Седой, оказалось «Фуллеритом». Семен показал мне небольшой офис, где огромную часть занимал стол, заваленный бумагами, которые мне предстояло все рассортировать и привести в порядок.

Гошу я видела часто, почти каждые полчаса. Несколько раз порывалась ему помочь, отвлечься, так сказать, от бумажной работы. Но друг категорически запретил мне помогать ему мыть машины. Во-первых, парни вернулись к работе, а во-вторых, следующий слет банды Фуллера должен был состояться теперь нескоро, а значит — автомойка работала в обычном режиме, без авралов. Зато Гоша не запрещал развлекать его беседами. Да и парни, что трудились под присмотром Гоши, оказались приятными и дружелюбными. Словом, несмотря на то, что я все еще находилась в «Фуллерите», принадлежавшем Фуллеру, я не чувствовала себя лишней. Наоборот, мне нравилось здесь. Да и хозяина не было видно, словно он покинул свои владения, позволяя мне дышать и постепенно забывать минувшие события.

Мы с Семеном привезли Феликса в дом Мэта сразу же, как его осмотрел профессор. По дороге мы посетили магазин мужской одежды, а заодно и женской. Оставив брата в машине, мы с Седым совершили набег на бутики, где и цены не кусались и ассортимент радовал глаз. И уже через пару часов подъезжали к владениям Фуллера.

Заметила, что чем ближе был автосервис, тем больше брат хмурился. Губы поджаты. Черты лица заострились. А я начала переживать и нервничать. А вдруг он узнает, что Мэт и я…?

Нет, я понимала, что уже выросла из того возраста, когда нужно оправдываться перед родней. Но черт! Это ведь мой младший братишка, который часто вел себя как старший брат, заботясь обо мне, оберегая и защищая.

— Устал? — тихо спросила я, поглаживая брата руке.

Он улыбнулся. Мне казалось, что за время пребывания в клинике он стал вдруг старше, взрослее, сильно осунулся и похудел. И мне не терпелось поскорее приготовить для него что-то из его любимых блюд, побаловать мелкого брата.