Включить режим козла и отпихнуть от себя бывшую любовницу, было бы легко, но в памяти всплыл разговор с Женей, когда она рассказывала о смерти своего отца. Он уже облажался, проглядев то, как она ушла, а теперь ещё и собирается в схожей ситуации копировать поведение её бывшего мужа? Вот Руслан и стоял на месте, позволяя Марине выговориться. А её словно прорвало, она говорила и говорила:

— …мамочка несколько недель болела, а потом раз — и не проснулась.

Пока женщина изливала своё горе, с потерявшейся Жени мысли мужчины переключились на мать. После знакомства с её другом, Руслан толком с ней не разговаривал, посчитав, что раз доисторический ловелас обижать её не собирается, то ему стоит отойти в сторону и не мешать матери принимать ухаживания.

«Надо к маме зайти и проверить, не забывает ли таблетки пить. А то от этой любовный дребедени и не такое забыть можно».
– решил он.

Марину было жаль, многочисленные знакомые могут помочь развеяться, но от чувства своего одиночества не спасут, и раз ей достаточно было одного упоминания мамы, чтобы начать плакать, она всё ещё остро переживает её потерю. Руслан всё это понимал, сочувствовал, но при этом не забывал и о себе, поэтому нащупав в кармане телефон, осторожно достал его, стараясь не потревожить прижавшуюся к его груди женщину, и попытался дозвониться до Жени, но не вышло.

Когда Марина успокоилась и, отлипнув от него, принялась извиняться за свой срыв, Руслан покивал и, сказав, что спишет, оставил её у машины одну, поспешил к клинике.

За стойкой регистратуры стояла девица, чей рост превышал его собственный, что натолкнуло мужчину на мысль, что мимо великанши незаметно Женька прошмыгнуть не могла, и если она зачем-то вернулась, то девушка-шпала её наверняка видела.

— Здравствуйте. Вы кого-то ждёте? — обратилась она к Руслану.

— Да, она уже должна была освободиться, а её нигде нет. — пожаловался он, не зная, нужно ли говорить для чего именно сюда приходила Женя. Хоть рядом и не крутились другие пациентки, а на стенах не висели плакаты с женской анатомией, чувствовал он себя в этих станах инородным элементом и принялся молоть ерунду. — Она была записана на десять. Сама маленькая, а пуховик большой и зелёный, она в нём на кочку мха похожа.

Девица сначала разулыбалась, а потом, окинув его внимательным взглядом, произнесла:

— Невысокая пациентка, записанная на приём к десяти, ушла несколько минут назад.

— И обратно не возвращалась?

— Нет. — убеждённо ответила она.

Выйдя из клиники, Руслан сделал ещё одну неуспешную попытку связаться с ней, а потом пришёл к выводу о том, что Женя, похоже, просто забыла об их договорённости и самостоятельно поехала за рыбой. Женщины часто позволяли себе опаздывать, но это был первый раз в его биографии, когда о встрече с ним и вовсе забыли. Это могло бы стать сильным ударом по самолюбию, если бы не было так своевременно, ведь иначе он был бы вынужден представить женщин друг другу.

А вот Марина в отличие от Евгении, очевидно, желала ещё немного побыть в его компании, потому что всё ещё стояла у машины, с любопытством на него поглядывая.

– У тебя там подруга работает? — спросила она, дождавшись, когда мужчина снова оказался перед ней.

Распространяться о своих серьёзных намерениях к Жене Руслан не стал и, указав на машину, спросил:

— У тебя адрес не изменился? Давай подвезу.

Смышлёная Марина больше не стала интересоваться его личной жизнью, переключившись на себя. Начала она с того, что место обитания не сменила. Потом упомянула, что жить в коммуналке сама больше никогда не будет, и собирается найти жильцов, но перед этим ей нужно забрать оттуда всё ценное. Руслан точно помнил, что не задавал вопросов, и даже не поддакивал, когда она рассказывала, как один знакомый на газели перевез любимое кресло её мамы и комод, а подруги помогли доставить на съёмную квартиру растения и часть посуды, и теперь ей осталось увести оттуда лишь книгами и фотоальбомы. Поэтому для него стало неожиданностью, услышать от неё:

— … А я тебя за это ужином накормлю.

— За что? — не понял он.

— Я завтра всё там вымою, а ты меня оттуда до дома довезёшь. Осталось забрать только две коробки и сумку. Тебе и подниматься не придётся, за сто рублей мне сосед их до машины донесёт.

— Сам донесу. — категорично заявил Руслан, прежде чем осознал нехитрую манипуляцию женщины, и прежде чем высадить её добавил. — У меня завтра день загружен, и могу не вырваться, но тогда кого-нибудь из ребят вечером пришлю, только адрес дай.

Та дурь о том, что раз Женя не жена и ещё не мать его ребёнка, то ему не нужно оглядываться на неё, решая, когда, как и с кем общаться, была придумана, чтобы заглушить испуг, охвативший его у клиники. Бояться чужого разочарования ему раньше не приходилось. По молодости бывало стыдно перед матерью, но он всегда знал, что, чтобы не произошло, она не отвернётся и примет его со всеми ошибками и неудачами. А вот Женя всепрощающей точно не была, а сам он не успел проявить себя как-то по-особенному, чтобы заслужить абсолютное доверие с её стороны. А ещё, судя по обрывкам услышанной им информации, Женин муж стал бывшим из-за того, что жена для него была не единственной женщиной, с которой он «контактировал». Поэтому Руслан и решил, что увидев, как он общается с бывшей любовницей, Женя надумает себе лишнего и всё разрушит. Что значит это «ВСЁ» толком мужчина не знал, но испугался этого, а потом и разозлился за этот испуг и на себе, и на Женю.

Вернувшись к себе домой Руслан час помаялся, шатаясь по квартире и не зная за что взяться, сделала пару рабочих звонков, предупредил, что до вечера будет недоступен и, отложив телефон и прочие заботы на потом, отправился к матери.

— Подстриглась.

— Что? — переспросил Руслан, когда был пойман на разглядывании. — А я заметил, тебе очень идёт. И раньше глаза с трудом отводили, а теперь слепнуть от красоты твоей начнут.

На самом деле без подсказки матери он бы не понял, что её аккуратно собранные на затылке волосы стали на десяток сантиметров короче.