Шрифт:
– Как упустили, как упустили. Решать надо. Решать сейчас.
Косолапов зачем-то посмотрел на часы
– Сколько.
– Двух нету.
…
– У них кто, как ты думаешь?
– И гадать не надо – Горбач.
– С…а – Косолапов зло выругался – он еще ведь щенок. Лиха не видавший.
– Щенок не щенок. У нас и такого нет.
– Как нет? А Щербицкий? Гришин? Романов в конце концов…
– Щербицкий не пойдет, у него сын наркоман. Гришин стар… давай, не будем обманывать себя, а? Никто больше не проголосует за генсека на год – два, всем надоело. Романов…
…
– Мы не успеем выдвинуть Романова. Просто не успеем. И никто не выберет человека не из Москвы, это надо понимать.
– Горбач в Москве без году неделя!
– Он проживет как минимум лет десять.
…
– На твоем месте Ричард, я бы думал, что с него попросить.
Расстроенный Косолапов сел на один из гостевых стульев, начал мерно стукать кулаком по столу. На лице его было написано отчаяние
– Надо. Надо.
– Надо. Только знаешь, что?
…
– У нас нет выбора – и это самое плохое. Горбач чужой, я это кожей чувствую. Для него ленинизм – это просто слова.
Цуканов зло посмотрел на академика
– А для нас что – дела что ли?
Косолапов изумленно уставился на собеседника
– Ты чего?
– Того! Надо хоть иногда в народ то выходить. Смотреть, слушать. Что сейчас творится. Все хищничают, спекулируют, веры нет никакой. На партсобраниях спят. Громыхают словами – а веры, веры настоящей – нет.
– Ну, так очернять тоже не стоит.
– Стоит. Стоит, стоит…
Цуканов зло смотрел на Москву за стеклом
– Знаешь, я все больше уверяюсь в том, что Андропов был прав – мы не знаем общества, в котором живем. Может, мы заблудились. А может…
– Что – может?
– Может, мы должны потерять то что имеем – чтобы оценить это.
– Ты что говоришь то.
– Говорю как есть. Юрий Владимирович, чтоб его, был человеком умным, как не крути. При нем готовились самые разные варианты обновления партии…
Цуканов осекся
– Теперь это все в наших руках…
Москва, Кремль
22 февраля 1985 года
Как, оказалось, простыл я прилично – что было некстати. Поставили диагноз – ангина. Мне вполне официально в поликлинике, к которой я был прикреплен дали больничный на три дня и я отправился домой. Еще подумал – не коронавирус ли… а потом вспомнил – ну какой сейчас коронавирус.
До этого кошмара еще надо дожить…
Бюллетень – дал возможность спокойно посидеть, поработать, подумать.
Вообще жаль, очень жаль, что не удалось застать живым и работающим Алексея Николаевича Косыгина, вероятно, самого квалифицированного специалиста в экономике во всей позднесоветской верхушке. Многое из того что задумывал Косыгин – так и не было реализовано ввиду либо противодействия, либо того что все это входило в неустранимое противоречие с политикой и идеологией.
У него всегда был конкурент, хотя никогда они прямо не конкурировали. Дмитрий Федорович Устинов – управленец, государственник, производственник. Но Устинов был просто отличным менеджером, у него никогда не было широты видения экономических проблем страны, какое было у Косыгина. И Косыгин был больше чем просто премьером – он лично вел переговоры с банкирами, промышленниками мировой величины, несколько раз встречался с Рокфеллером. Сорок два года в правительстве, из них шестнадцать премьером. С Брежневым у него был нейтралитет, и это видимо и было ошибкой – Косыгину не нужна была политическая власть, а Брежнев ничего не смыслил в экономике. Однако мало кто знает что в 1967 году во время Шестидневной войны и кризиса на Ближнем Востоке переговоры с президентом Джонсоном – вел не Брежнев, а именно Косыгин.
Что Косыгину не дали сделать? Во-первых – именно он, еще в качестве Зампреда Совмина отвечал за эксперимент по переводу части предприятий на хозрасчет. Да, это понятие впервые появилось в последние три года правления Сталина и в одной из последних работ Сталин выступал за перевод на хозрасчет и против огосударствления всей промышленности, как это произошло при Хрущеве. В конце шестидесятых – начале семидесятых годов Косыгин вел переговоры в США об углублении разрядки, предоставлении СССР режима наибольшего благоприятствования в торговле с США и привлечении инвестиций. По сути это было венцом усилий по расширению инвестиционной привлекательности СССР – ведь именно при Косыгине был заключен ряд стратегических сделок. Итальянцы получили свой ФИАТ на Волге, в Перми они же строили огромный завод по производству стиральных машин, готовилось соглашение по Даймлер-Бенц.
Во-вторых – Косыгин готовил продолжение экономических реформ – конвергенция, то есть слияние или, по крайней мере, сближение двух систем – были для него не пустым звуком. Сейчас уже сложно сказать, к чему все привело бы – но Косыгин принимал в СССР первых лиц мира экономики. И если бы не Пражская весна 1968 года…
Впрочем, и Прага не стала концом. Концом стала отставка Никсона. Никсон, циник и прагматик – не хотел продолжения Холодной войны после поражения во Вьетнаме, он придерживался модели "пяти полицейских" то есть раздела мира между пятью державами. Ни один президент после него – не был готов дать СССР зону влияния и не посягать на нее. После Никсона – конфликты по самым разным поводам возобновились с новой силой.
Тем не менее, при Косыгине был заложен фундамент современной, мощной экономики – и жаль, что на нем не удалось построить дом. Инфраструктура у нас такая, что в чем-то и США превосходит.
Ну и Афган. Что делать с Афганом…
То, что это надо прекращать – это факт. Проблема в том, что генералы начали использовать Афганистан как полигон для молодняка, и ставят себе задачи "обкатать войной" как можно больше призывников. Афганцы цинично пользуются нами, понимая, что мы не можем отступить, не потеряв лица.