Словом, после снятия блокады жизнь вошла в колею. Верхушка клана занималась политикой, простой народ восстанавливал разрушенное и радовался, что завтра не убьют, и все вместе понемногу отвыкали от ужасов прошедшей войны. Мы чем-то напоминали взявшего сверхдлинную дистанцию бегуна — финиш позади, уже можно остановиться, но он бежит по инерции, чтобы не упасть, дает организму перестроится.

В деревне начали появляться незнакомые люди. Шиноби из Конохи.

Обиталище каждого клана является помесью военного городка и просто режимного объекта, без разрешения сюда попасть нельзя. Список купцов, не носящих фамилию Узумаки или кого-то из наших вассалов, совсем маленький и я ни разу не видела, чтобы в порту одномоментно стояло больше одного чужого корабля. Поэтому появление невиданных прежде рож встревожило людей, переживших войну, блокаду, штурм и похороны близких.

Ладно, Сенджу — это практически свои. Ладно, Учиха — их немного, и только те, которые дрались рядом с нами полтора месяца назад, успели примелькаться. Зачем здесь остальные? Хьюга, Инузука, клановые и бесклановые? Ясно, что готовится акция устрашения и Узушиогакуре чрезвычайно удобно расположена, поэтому станет операционной базой, но зачем пускать в дом чужаков?

Мы — шиноби. Не гражданские. Мы к посторонним на своей территории не привыкли, нервируют они нас. Кто знает, что за люди, что у них на уме? Психов среди наемных убийцполно, и неважно, владеют они чакрой или нет. Еще момент. Дети Узумаки на черном рынке дорого стоят, наш геном очень ценен, за маленького ребенка из правящей ветви платят по весу золотом. Короче говоря, хоть приезжие и были союзниками, данное решение Узукаге в народе понимания не встретило.

— На самом деле их немного, — заметил Акено-сенсей, заваривая чай. — Не больше сотни, командный состав готовящейся экспедиции.

— Бросаются в глаза. Привлекают внимание.

— Вот именно. Недавно шиноби с яркой внешностью приходили к нам, еле отвадили гостей, — сенсей сполоснул чашки кипятком. — Лист, конечно, наш союзник, но ассоциации невольно возникают.

— Союзники! — фыркнула Минами-сан, третья в нашей маленькой компании отлынивающих от работы врачей. — Шесть лет мы их ждали, а когда они пришли? Когда всё закончилось!

— Пока не закончилось, — заметил Акено-сенсей. — Но, надеюсь, уже скоро.

— Когда?

— Мне такие сведения не сообщают, Кушина-чан. Но судя по запросам на лекарства, вот-вот начнется.

Странно. Почему тогда Симидзу-сан меня не вызывал, и другие шиноби о подготовке ни сном, ни духом?

В целом, оглядываясь на прошедшее после окончания штурма острова время, приходится признать — как-то все странно. Нет, внешне события выглядят логично. Мы отбились, Мизукаге подумал-подумал, да и ушел, у Конохи освободились войска на западном фронте и теперь готовится наступление. Почему же тогда на низовом уровне никакой подготовкой не пахнет? Любая масштабная операция сопровождается пополнением войск, тренировками на слаженность, поступлением медикаментов, оружия, припасов, расходников. Где это всё?

Или возьмем, к примеру, мой полк. По собственному опыту знаю, что, когда подразделение несет потери, после короткого отдыха его состав перетасовывают и в серии учений дают шиноби притереться друг к другу. Сейчас ничего подобного нет. Симидзу-сан поздравил меня с новым званием, выдал предписание о занятии должности полкового ирьенина и больше не беспокоил. Он дурак, или неопытен, или игнорирует свои обязанности? Да ничего подобного.

В то же время, в больнице постоянно три десятка коек заняты пострадавшими на тренировках. Это значительно больше среднего. Значит, все-таки что-то происходит.

Вот в таком задумчивом состоянии я пошла в Верхний Порт. Один из кварталов так называется, есть ещё Нижний Порт — акватория с причалами, склады и место обитания совсем уж никудышных членов клана, — Центр и Дворец. Дома простолюдинов располагались в Верхнем Порту, и в последнее время я посещала этот квартал часто. Навещала семьи Шу и Кенты-сенсея. С Мичико-сан мы давно были знакомы, а у сенсея из близких родственников осталась только двоюродная сестра с двумя детьми. Вроде бы, есть кто-то ещё, но тех он недолюбливал.

Словно в тон сегодняшним рассуждениям, мимо прошли трое листовиков. Кого-то они мне здорово напоминали… Первым шел, вернее, крутился вокруг спутницы высокий беловолосый парень с красными отметинами возле глаз, он громко хохотал, размахивал руками и в целом вел себя довольно неприлично. Неудивительно, что девушка смотрит на него, как на придурка. У неё тоже довольно примечательная внешность — красивое, аристократичное лицо, потрясающие светлые волосы и грудь размера этак пятого. Как она с такими дойками сражается, непонятно.

Последним, отстав на полшага от коровищи, крался удивительный персонаж. Вроде и не скрывается, и выглядит необычно, но все равно — глаз скользит мимо него, отказываясь фиксировать плавные движения и мягкие контуры фигуры. Волосы черные, лицо неестественно бледное, пальцы чуть заметно подрагивают, скрывая внутреннее напряжение. Пожалуй, в этой тройке он самый опасный.

Он, кстати, единственный, кто почувствовал мой взгляд. Обернулся, вопрошающе посмотрел через плечо желтыми глазами с вытянутым змеиным зрачком. Я поклонилась издалека, извиняясь, и пошла по своим делам — встреча с ожившими героями страшной сказки внутреннего равновесия не нарушила. Да, я вспомнила, кто они такие. Пока что Трое Легендарных Саннинов, как их стали называть с легкой руки Ханзо-доно, ничего особенного собой не представляют. Сильные бойцы, прекрасно сработанная тройка, но таких команд много, а слава этой во многом опирается на славу их наставника.