— Саша?

А я уже сползаю по стеночке, в голове звон и красная пелена.

— Сашка!

— Тсс, Ген, — едва-едва шепчу, усилием воли гася звон и отметая в сторону пелену. — Загляни в кабинет, братик. Загляни и скажи, что мне померещилось. Только тихо, на цыпочках….

— Да что с тобой, сестрица?

— Ген, сделай без вопросов. А я пока за угол отползу. Там диванчик…

Генри, проводив меня ошарашенным взглядом, осторожно приоткрыл дверь…

Ан, нет. Не ошиблась.

Спустя пару минут из кабинета встрепанной курицей вылетела фрейлина, явно получившая ускоряющий пендель. А еще секунду спустя и Энгельберт с приспущенными штанами, в расстегнутой рубахе и наливающимся бланшем под глазом.

Вот теперь можно и в обморок….

Стребог

Сашка?! Сашка, почему я тебя не чувствую?

Генри

— Лекаря! Леди Александре плохо!

Я кинулся к сестре. Саша, откинувшись на спинку дивана, была мертвенно бледна. Идиот Энгель, какой же он идиот! Старая любовь не ржавеет, говоришь? Ничего, я с тобой еще поквитаюсь за сестру.

И что с того, что она мне не родная? Мама приняла ее, как родную. Да и за эти два месяца, что мы знакомы, я успел понять — Сашка — чудо. То самое чудо, которое надо беречь и просто любить. Потому что с ней рядом светло.

— Саша, Сашенька, очнись же ты….

Я склонился над ней, бережно похлопал по щекам, силясь привести в чувство.

— Ген…. Да не лупи же ты меня, — отвела она мою руку. — Значит, мне не показалось. Это действительно Энгель и фрейлина были?

Я кивнул.

— Саш, это его давняя фаворитка, — осторожно начал я, не зная, как все объяснить сестре. Да и что тут объяснишь. Даже на морок не спишешь.

— Значит, примерно с месяц у них обострение, — что-то прикинула Саша, медленно принимая свой обычный вид. — Значит, так тому и быть.

— Саша, успокойся, — попробовал я выгородить молочного брата. — Энгель, он…

— Генри, ни слова больше!

Она глубоко вздохнула. Выпустила воздух сквозь сжатые зубы.

— Будем считать, что авантюра Величества вполне удалась. Я более не претендую на руку, сердце и прочий ливер принца Энгельберта Азалийского. Баста! Ты мне вот что скажи — сильно занят? Нет? Отлично! Пойдем со мной!

Я и не понял — как она сумела меня сдвинуть с места. Через минуту мы уже были в театральном зале. Навстречу ей кинулись девочки — подмастерья.

— Леди Александра, у нас все готово, вот, посмотрите!

— Хорошо, молодцы, — кивнула она. — А сейчас марш в гардеробную. Переодеваетесь в эти наряды и на сцену.

— Саша…

— Генри, ты сейчас отсматриваешь все, что мы уже успели сделать. И не просто отсматриваешь. На показе будешь вести программу.

— А ты? Саша…

— А меня нет, Генри. Нет меня во дворце. И вообще — нет. Приснилась я вам в страшном сне.

Я прикусил язык, понадеявшись, что ближе к вечеру Сашка успокоится, и мы сможем нормально поговорить.

А пока принял пачку исписанных листов, вчитался. А неплохо должно получиться.

Между тем на сцене появилась иллюзия крошечкой девочки в детском платьице. Девочка делала первые неуверенные шаги, тянулась пальчиками к цветам, играла с розовым ушастым кроликом. И медленно подрастала. Вместе с ее ростом на иллюзии менялись наряды.

И вот уже на сцене живая девушка в изящном светлом платье. Кружится весело под неслышную музыку.

Я читаю текст с листа, совершенно не понимая, что именно произносят мои губы. Саша сидит в кресле у клавесина, ласкающими движениями перебирая клавиши. Инструмент не издает ни звука. Взгляд ее устремлен куда-то в сгущающуюся темноту за окном.

Действие на сцене подошло к концу, девушки присели в реверансе и замерли, с волнением глядя на нас.

— Да, все хорошо, — очнулась Саша. — Вы молодцы, девочки. Отработаете так же на показе — цены вам не будет. А пока всем спасибо, все свободны…. Генри, ты тоже свободен.

— Саша….

— И-ди!

Я вышел. Всего лишь на пять минут, чтобы приказать принести вина и фруктов.

А когда вернулся — Саши уже не было.

Покои молочного брата принца Энгельберта, лорда Генри.

Совершенно обычные дворцовые покои. Анфилада из нескольких комнат, дальняя из которых — опочивальня. Обставлена в стиле минималистском — широкая кровать у дальней стены, пара кресел и стол между ними. Камин, призванный обогревать пространство. Перед ним толстый пушистый ковер темного цвета с узором из листьев и цветов на тон светлее. Как раз, чтобы можно было поваляться, буде приспичит. С дамой, или в одиночку — не так уж и важно.

Именно здесь, в опочивальне, и застал принц своего молочного брата, секретаря, помощника, друга и с недавних пор шурина.*