— Дядька — дядька, — мрачно пробормотал Сори, прекращая однако рвать волосы. — Вспомнил про нас…. Мог бы и еще лет с тысячу не вспоминать. Бродил где-то в дальней Вселенной — и бродил бы дальше. Нет, заявился. Ревизией занялся. Проверяет, как за младенцами. И то ему не так, и это не этак. Ладно, оставлю пока принца. Пусть передохнет. Потом злее будет. Брак-то — тю-тю. Расторгнут.

— Уверен, брат? — с интересом спросил тот, кого звали Виль. Сори отмахнулся, устраиваясь за облачным столом, на котором мягко светился монитор.

Дворец короля эльфов.

Энгельберт метался по дворцу, не находя себе покоя. Вот уже две недели, как Саша покинула дворец, ухитрившись проскочить мимо охраны совершенно не замеченной. Даже дядюшка Джи не смог ничего сказать растерянному принцу — как такое могло произойти.

Иной раз принцу чудился ее легкий силуэт за очередным поворотом коридора, и тогда он переходил на бег, силясь догнать, окликнуть — но натыкался либо на испуганную служанку, либо и вовсе никого не находил.

Даже нянюшка Ланюшка не желала разговаривать с недавним любимчиком, посвятив все свое время воспитанию юной королевы и ее близнецов.

Королева воспитывалась прямо на глазах, становясь сумасшедшей матерью. Эд жаловался, что ему места в супружеской кровати уже не оставили: кругом погремушки, соски, пеленки, распашонки и прочий скарб. Про долг супружеский и вовсе речь пока еще не шла. Нянюшка с лекарем вкупе запретила и думать в эту сторону, пока малышам не исполнится хотя бы месяц. Мол, молодой матери надлежит прийти в себя от трудных родов, привести себя в порядок, вернуть былую красоту и стройность….

На него тут же насели было фаворитки, но…. не срослось почему-то. Эдвин вдруг воспылал к супруге любовью и решил не доводить супругу еще больше.

А она довелась таки. Леди Александра исчезла, оставив на усмотрение королевы проведение первого в мире показа мод. И молочный брат принца Энгельберта уехал, не пожелав слушать приказов Его Величества.

Тут король слегка лукавил. Отбытие Генри в отставку его даже порадовало. Поначалу. Надеялся, что без молочного брата он, как сюзерен, сможет повлиять на Энгельберта, повернув того в нужную сторону. Увы! И тут не срослось.

Залечивший побитую физиономию принц едва не устроил мордобитие монаршей особе, стоило тому лишь заикнуться о бале невест. Дескать, теперь он, Энгель, свободен от своей человечки, и может выбрать достойную леди эльфийского народа. Из рода, приближенного и выгодного трону.

— А это ты видел?! — грозно рявкнул принц, демонстрируя запястья обеих рук Его Величеству. — Я женат! Моя жена — леди Александра Первая. Так есть и так будет! А ты можешь идти со своим «слабо»….

Тут он местными идиоматическими выражениями подробно расписал маршрут, по которому надлежит идти Его монаршему Величеству, расставив в ключевых местах наименования трактиров, харчевен и борделей.

Эдвин Х впечатлился. Не столько тирадой, сколько видом багрово-красного левого запястья брата. Сквозь воспаленную кожу видны были движущиеся веточки и цветочки, которые и не думали исчезать. Наоборот — они занимали все больше места на руке принца — словно впечатывались не только в кожу, но в самую кость.

Он тут же кликнул лекаря. Лекарь прибежал, сломя голову. Долго вертел руку принца, прощупывая ее магически, но сделать ничего так и не смог.

— Надлежит подождать, Ваше Высочество, вытирая холодный пол с высокого чела, — бормотал лекарь. — Такой случай — всего единый за века существования нашей расы, описан в трудах Эльена, великого лекаря древности. Обида, нанесенная истинной паре. Даже не обида…. Нет-нет, совершенно точно…. Не обида…. А что именно — неизвестно, так как слово было вымарано с листов пергамента, и восстановить его не смогли.

— Ступай, если ничего сделать не можешь, — поморщился принц. Руку жгло.

Но еще сильнее жгла сердце черная ревность. Туманила мозг, затягивала черной пеленой глаза, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть.

Где Сашка? Что с ней? И самое страшное — кто с ней сейчас? Ладно, если названный брат. Он, Энгельберт, сразу понял, что Генри так поспешно бросился искать сестру. Нельзя же оставить девочку одну в незнакомом мире. И скорее всего, уже нашел. Энгельберт сомневался в умении жены путать следы. Не лесной же она эльф. Человечек. Маленький слабый человечек. Которому тяжело выжить в большом и опасном мире. А он, клявшийся стать ей опорой и защитой, мается во дворце, не имея возможности ринуться к ней сквозь время и пространство. Даже его маячки, поставленные еще в поместье, молчали — будто их никогда и не активировали.

Да еще и бывшие фаворитки — они же придворные дамы и фрейлины Елисабель — то и дело шныряли мимо покоев принца. И не только мимо покоев. Куда бы он ни шел — всюду натыкался на девиц, которых вдруг одолела эпидемия внезапных обмороков, подломившихся каблуков, потерявшихся браслетов, расстегнувшихся серег и порвавшихся ожерелий. И каждая так и норовила грохнуться если не в руки — то хотя бы на пол перед ним. В конце концов Энгель рассвирепел, и на очередную упавшую к его ногам фрейлину с потолка рухнула мало не бадейка ледяной воды. Фрейлина, мгновенно ставшая похожей на мокрую курицу, завизжала, перепугав охранников, замерших по бокам дверей в королевский рабочий кабинет. А принц еще и притопнул, пугая девицу иллюзорной молнией, блеснувшей из-под сапога.