— С точки зрения истории, — перебил профессор Шугерман, — вы, возможно, и правы, доктор. Однако перед нами стоит вопрос об эффективности воздействия ассимиляции на современных «непримиримых». Остановит ли угроза быть сваренными и съеденными их антиобщественную деятельность? Я полагаю, мы получи ли бы довольно сильный сдерживающий фактор, действующий на подсознательном уровне.

— Да, — согласился Гэйтс, — мы позволяем антиобщественным элементам находить убежище на Курорте.

Они совершают свои безобразия и преспокойно скрываются. Такая система, несомненно, поощряет их диссидентскую деятельность. Но если бы они знали, что будут съедены…

— Хорошо известно, — возразил Прайер, — что суровость наказания не снижает количества преступлений. Когда-то, как вы знаете, вешали карманных воров. И это не дало никаких результатов. Устаревшая теория, мистер Гэйтс.

— Вернемся к нашей главной теме, — вмешался ведущий. — Можем ли мы с уверенностью сказать, что поедание наших преступников не имеет никаких преимуществ по сравнению с их изгнанием? Профессор Шугерман, не могли бы вы, как историк, рассказать немного о роли активной ассимиляции в повседневной жизни людей. Как все это происходило?

На экране появилась коллекция исторических экспонатов: шестифутовые бройлерные решетки, гигантские блюда, всевозможные ножи и тесаки. Кувшины с пряностями. Вилки с огромными зубьями. Кулинарные книги. Послышался голос профессора:

— Это было поистине искусством. Должным образом приготовленный вареный враг считался настоящим деликатесом. Нам известны соответствующие высказывания самого Майора. — Профессор Шугерман, вновь появившись на экране, изучал свои записи. — К концу жизни Майор питался почти исключительно вареными врагами. Они были любимым блюдом его супруги, и, как я уже сказал, ее рецепты считались одними из лучших. Э. Б. Эриксон однажды подсчитал, что Майор Штрайтер и его ближайшие родственники ассимилировали, по-видимому, не менее шестисот взрослых «непримиримых». Таким образом, мы имеем на этот счет Достаточно компетентное мнение.

Щелчок — и изображение опять пропало, сменившись хаосом разноцветных полос и точек, сопровождавшихся гудками, визгом и завываниями.

– ..Традицией в семье Штрайтеров. Известно, что внук Майора отдавал особое предпочтение…

Вновь звук пропал. Продольные полосы искажали изображение.

…Поэтому следует с большой осторожностью подходить к реализации таких планов. Последствия… — Затем нечто невразумительное, оглушительный шум. — …станет наглядным уроком; кроме того, возрождение активной ассимиляции в ее подлинной…

Экран погас, но ненадолго.

— тем или иным способом. Не было ли еще других?

Послышался голос Алена:

— Именно сейчас одна из таких групп окружена и вскоре будет захвачена.

— Их главарь уже пойман! И миссис Хойт сама выразила…

Снова возникли помехи. Перед столом с четырьмя участниками дискуссии появился новый ведущий, тогда как Ален Парсел изучал последнюю сводку новостей.

– ..ассимиляцию в подлинной исторической посуде, которой пользовались члены ее семьи. Опробовав искусно приготовленного вареного конспиратора, миссис Ида Пиз Хойт сказала, что блюдо "обладает тонким вкусом" и "может украсить любой стол"…

Изображение пропало теперь уже окончательно.

Неожиданно зазвучал какой-то посторонний голос, явно не принадлежавший ни одному из участников дискуссии:

— По техническим причинам все передачи сегодня прекращаются. Выключите ваши телеприемники.

Через несколько минут обращение повторилось. Судя по тону, его передавали легионеры Майора Штрайтера.

Дженет поняла, что они проникли в здание Телемедиа.

— Технические неполадки. Выключите ваши телевизоры.

Дженет не выключила. Она ждала и думала об Алене.

— Вот и все, — сказал Ален.

— И все-таки основное нам удалось, — заметил Шугерман. — Они отрезали нас, но слишком поздно.

Зажглись спички и зажигалки. Алена переполняло радостное чувство.

— Можно идти по домам. Мы сделали свое дело.

— Боюсь, это будет не просто, — возразил Гэйтс, — легионеры окружили здание. Поджидают тебя, Ален.

Ален подумал о Дженет. Она осталась одна в квартире, и они вполне могли туда ворваться.

— Мне нужно забрать жену, — сказал он Шугерману.

— Ты можешь воспользоваться мобилем, который стоит внизу. Гэйтс, покажи ему.

— Нет, — покачал головой Ален, — я не могу вас бросить. — Особенно Гарри Прайера и Джо Глиби; у них нет убежища на Хоккайдо.

— Лучшее, что ты можешь для нас сделать, — возразил Глиби, — это выбраться отсюда. Мы их не интересуем. Они знают, кто им нужен. — Он усмехнулся. — Каннибализм. Деликатесы. Рецепты миссис Штрайтер.