Шрифт:
Хочу матернуться. По-русски. Как мама учила.
— Почти. Завтра к нам приедет Касим с женой. И дядя мой, — останавливаюсь у комода, снимаю часы. Поворачиваюсь к девушке, которая сейчас опирается плечом о дверной косяк.
— Не хочу видеть их в своём доме, — надувает губы. Расстраивается. — Касим некрасиво поступил вчера… Еда была очень вкусной. Даже я, родившаяся в эмиратах, не умею так готовить национальные блюда.
И это факт.
— Интересно, он к ней также будет относиться, когда и ребёнок появится? А к нему? Мне его уже заведомо жаль…
— Перестань, — намекаю ей грозно, чтобы замолчала. — Жизнь не наша. Волновать не должна.
Тогда почему меня это так трогает?
— Ты прав, — взгляд вниз опускает. Разворачивается, чтобы уйти. И хоть говорит себе под нос, я всё равно слышу отчётливую фразу: — Жаль её. Видно же, что использует. Не повезло ей с мужиком.
Ага. И не только с этим.
Глава 8
Аврора
— Что с тобой? — я не слышу в голосе мужа беспокойства. Обычный будничный вопрос, на который я спокойно отвечаю.
— Немного тянет низ живота.
— Рожаешь?
Хочется засмеяться. Было бы всё так просто!
— Рано ещё. Роды примерно только через две недели.
И как же я жду, когда они наступят… Животик уже опускается. Изжога достала.
— Ладно, пошли.
Касим берёт меня за руку и ведёт за собой в частный дом. Я невольно осматриваю его. Большой… Двухэтажный. Снимают такие огромные и шикарные дома, приезжая на несколько месяцев…
— Нет, — вдруг произносит мужчина рядом. Я чуть со страху не падаю. Я что, озвучила мысли вслух? — Валид частенько сюда приезжает. Живёт по два-три месяца.
Значит, всё же, вслух…
— А жена? Как же она? — не знаю, зачем интересуюсь.
— Живёт в эмиратах.
— Но ведь это… Странно. Они женаты, но живут по раздельности?
— А ты всё ещё веришь в искреннюю любовь? — усмехается. Мы доходим до дверей, и Касим жмёт на кнопку, вызывая бесящий звук по ту сторону двери. — Они друзья детства. И им обоим этот брак был выгоден.
Так вот оно что…
Как же хочется спросить: «А как же любовь?», но понимаю, что чувства этого не существует. Нет в мире любви. Только привычка. Я вот к Касиму привыкла. Все привыкают.
Двери открываются, и на пороге нас встречает Элиф. Улыбается, приглашает нас в дом, помогает снять одежду. Что-то щебечет моему мужу. Не понимаю. Просто иду за ним куда-то.
Через несколько минут мы оказываемся в роскошной столовой. Там уже стоит Валид. На балконе. Облокотившись на перила, и закурив сигарету. Надеюсь, при мне они курить не будут… Иначе вывернет.
Рядом с роскошной и могучей спиной я вижу ещё одну. Уже похудее и не такую габаритную. Седина на волосах сразу намекает мне кто это. Муж же идёт к ним, оставляя меня с девушкой одну. И мне тут же становится неловко. Я оборачиваюсь к ней, улыбаюсь.
А она глупо, смотря на меня, произносит:
— Привэт.
— Привет, — как бы это ни было смешно, но очень мило.
Кажется, это всё, что она знает на русском. Подбегает ко мне, помогает мне найти место и сесть. А потом достаёт телефон, что-то печатает на нем и даёт мне.
«Что будешь? Ты ешь Хумус? А фалафель? Я не знала, что вы едите, многое наготовила»
Господи, как же мне повезло…
«Фалафель».
Изжога замучила, и хоть это смогу поесть, не обижая хозяйку.
Элиф суетится убегая, а я решаю ей помочь. Вижу, как она накладывает еду в тарелки.
И как раз с балкона возвращаются мужчины. Я помогаю девушке, не смотря на них. Мне становится неловко. Я знаю здесь только Касима, но и он… Не особо любезен ко мне в гостях. Это я ещё поняла недавно. Когда вместо того, чтобы поддержать меня, опозорил на глазах у Валида.
— Аврора! — муж зовёт меня, и я оборачиваюсь. Делаю вид, что до этого не заметила их. Натягиваю улыбку. — Иди сюда. Познакомлю тебя с дядей.
Я ставлю тарелку на металлический столик и иду к ним. Касим впервые обнимает меня за плечи и приближает к себе.
— Вот. Моя женщина.
Чуть не кривлюсь от этих слов.
Не знаю. До этого неприязни не было. Но зная, что сейчас я на глазах у Валида… Тошно становится. Хотя мне всё равно должно быть. Но нет. Мне не всё равно.
Мужчина передо мной оценивает меня цепким взглядом. Останавливается на животе, который не увидит только слепой. И долго его изучает.
— Какая красота, — говорит он скорее моему сыну у меня внутри, а не мне. — Ребёнок будет красивее всех на свете.