Ариана надеялась, что Ледяной принц отреагирует на появление в своих землях Огненной королевы и даже специально взяла лишь один отряд телохранителей, чтобы выманить врага из логова, но новый владыка Аурелии на мнимо-легкую добычу не повелся. Эрджены затихли. По заснеженной долине метался ветер, воющий, как сучка, чьих щенков давно утопили, колючий снег с шипением таял на доспехах аскуров, разбивших лагерь близ портала, который на этой стороне выглядел также, как и на той – деревянная рама, врезанная в огромный валун. По мнению магов, портал был открыт лет сто назад, но оставался стабильным. Ничто не предвещало его закрытия. Ариана надеялась, что чародеи не просто так ели хлеб аскуров, и ей не придется тащиться обратно в Санджир по вражеским землям, полным ненавистных снегов и метелей.

Вьюга усилилась, сократив видимость до пары метров. Ариана даже не сомневалась чьих рук это дело. Ледяной принц трусливо пытался прогнать ее морозом и ветром, но Ариана не первый день воевала с эрдженами. Доспехи, сотворенные магами, благополучно защищали от холода и снега, но уменьшить порывы ветра не могли. Ариана с трудом удерживалась на ногах под ударами стихии.

Стоять на обрыве смысла больше не было, ледяной ветер немного остудил сердце и голову, и королева зашагала к шатру. Воинам, дежурившим у входа, приходилось несладко, но Ариана отказалась от первоначальной мысли отпустить их. Ледяной принц был врагом новым, незнакомым, а с такими следовало соблюдать осторожность.

Понимая, что не может выбросить из головы противника и чувствуя себя от этого взвинченной, а от недавнего поражения – униженной и оскорбленной, Ариана вошла в шатер и уставилась на обнаженного парня, который сидел в ее походном кресле, широко раздвинув ноги, выгнув спину и запрокинув голову. Видимо, ожидалось, что Ариана войдет раньше, потому что мышцы бедолаги дрожали от напряжения и неудобной позы.

Содон, старший сын герцога Валийского, не принимал слова «нет» даже из уст королевы. Не веря, что их короткий роман закончился, молодой аскурец последовал за Арианой в этот ледяной ад, о котором он, конечно, не имел ни малейшего представления. Парня наверняка привезли в теплой повозке прямо из портала и выгрузили сразу в шатер королевы. Содон обмазал себя чем-то блестящим, и его крепкие мускулы рельефно поблескивали в отсветах камина и светильников, расставленных повсюду. Ариана ненавидела тьму, и в ее покоях тени обычно не водились.

Содон медленно погладил себя по животу, опуская руку к паху. Ариана отвернулась. Наследник герцога Валийского был хорош в постели, но это было его единственное преимущество. Тупость, жадность и эгоизм проявились уже на втором свидании, а третью попытку Ариана редко кому давала. Королеве исполнилось тридцать пять, она любила красивые мужские тела, и когда имелись время и желание, не отказывала себе в удовольствии. Однако главным достоинством своих любовников считала умение уйти вовремя. Тем более, что награждала их щедро, как правило, родовыми замками.

– Я привез тебе ключик от своего сердца, – игриво промурлыкал Содон, медленно спускаясь с ее трона. – Моя горячая королева может замерзнуть в этом ледяном аду.

Ариана вздохнула и направилась к столику с большой чашей подогретого вина со специями. Ей впервые захотелось чего-то холодного.

– Я не в настроении, – буркнул она, гадая, кто из советников на этот раз причастен к появлению в ее шатре герцогского сына. Аскуры считали, что если человек долго не может жениться или выйти замуж, то ему нужно больше времени проводить с опытными любовниками, чтобы разбудить в себе страсть и семейное влечение. Традиция, по мнению королевы, была абсурдной, но бороться с народными обычаями было все равно, что биться головой об камень. Ходили слухи, что у эрдженов имелись схожие обычаи. И почему ее мысли все время возвращались к этим ледяным бестиям?

Ариана не держала гарем, предпочитая добровольные отношения. Когда придворные поняли, что королева выходить замуж не собирается, но и плотская страсть ей не чужда, отбоя в желающих погреть ее постель не было. До того момента, пока первые любовники не стали делиться своими откровениями. Огненная владычица была безумно горяча – в буквальном смысле. И только любовники с определенными «увлечениями» могли продержаться с ней дольше, чем одну ночь. Почти все они были мазохистами – истинными или вынужденными. Последние старались и терпели ради подарков. А своих любовников королева одаривала щедро, как правило, родовыми землями.

Содон же, похоже, относился к числу первых, истинных мазохистов. Глядя на то, как парень ползет к ней на коленях, явно кайфуя от предвкушения боли, Ариана чувствовала, как оскорбление в ее душе вытесняет другое чувство – одиночество. Порой оно принимало такие удушающие размеры, что, будучи не в силах с ним справиться, Ариана скорее загоняла его в глубины души, где оно томилось, ждало своего часа и потихоньку ее отравляло. Самая могущественная Владычица Огня, которая когда-либо рождалась среди человечества, имела одно весьма уязвимое место, тщательно скрываемое, но все же явное. Ее горячее сердце было обречено биться в одиночестве. За тридцать пять лет Ариана полностью разочаровалась в том, что аскуры ценили больше жизни – в любви. Существовали плотские утехи, забавы и веселья, но в то вселенское чувство, которое повелевало судьбами, она не верила.

В отличие от предыдущих любовников Содону не нужен был замок на побережье, хотя королева уже одарила его за три ночи любви и страданий. Содон привязался к мучениям, которые ему доставляла плотская связь с Огненной владычицей, и от этого сердце Арианы мучилось и страдало. Если бы королева была садисткой, уравнение бы сложилось, но Ариана, которая могла лично отрубить врагу голову, глубоко страдала от того, что близость с ней причиняла любовникам боль. И когда понимала, что парень «подсел» на эту боль, немедленно с ним расставалась.