Подошел к глашатаю и Михаил. Нужно же быть в курсе новостей. Оно лучше самому услышать, чем потом пользоваться слухами испорченного телефона.

– Сего дня, пятнадцатого травеня*, в Софийском соборе стольного града Киева, был венчан на великое княжение помазанник божий великий князь всея Руси Рюрикович Всеволод Мстиславич.

*Травень – май.

О как! Заданным курсом идете товарищи! Все согласно заветов Мономаха, и их совместным с Михаилом задумкам. Титул сына Владимира должен был звучать как великий князь всея Руси. И за годы правления Мстислава народ попривык к такой формулировке. Внуку же предстояло стать еще и помазанником божьим. Теперь в процесс укоренения великокняжеского рода активно включится церковь.

Даром что ли столько трудились подминая святых отцов под себя. Это в Европе да в Царьграде они имеют серьезный вес как во внутренней, так и во внешней политике. На Руси им развернуться не дают. Во всяком случае, пока получается держать их в узде. Так что будут трудиться пропагандистской машиной на благо великокняжеской власти.

Вообще-то положено называть его крестильным именем, Гавриилом Феодоровичем. Только сейчас это только внесет сумятицу. Христианство уже достаточно окрепло в русичах. Но и старые традиции в них сидят слишком крепко. Князья неизменно пользуют славянские имена, что людьми воспринимается как должное. Ничего, не все сразу. Заглоти пирог целиком, так и подавиться можно. А потому есть его следует по кусочкам.

Весть эта сейчас, или в самое ближайшее время будет озвучена по всем стольным городам. Все же великое дело семафорные линии соединившие их в одну сеть. О смерти Мстислава и восшествии на престол Всеволода так же стало известно в тот же день, пятнадцатого апреля, ну или цветеня. Сейчас же объявили о коронации.

Далее глашатай возвестил о том, что в честь этого великого события, вечером на торжище будут поставлены пиршественные столы. Все угощение, пиво и мед за счет казны. Неплохая ассоциация чтобы событие непременно запомнилось в народе. Хорошее оно помнится долго. Тем более, если праздник этот объявили ежегодным. Дельный подход, что тут еще сказать.

Удовлетворенно улыбнувшись, Михаил забросил за спину мешок с гостинцами, и направился в сторону интерната. Мальцам сегодня конечно перепадет и без него. Все же получается праздничный день. Но кто сказал, что ребятня откажется от дополнительного угощения. Да ни в жизнь.

Десяток воев. На всех русский доспех. Кони высокие, статные. Все вместе это однозначно указывало на то, что видит он не степняков. Оптика у него не чета той, что была в начале. А потому и приближение и картинка вполне на уровне.

Спасибо интернету, и почерпнутым знаниям. Оно конечно помойка, но среди всевозможного шлака, полезного там ой как немало. Не сказать, что Михаилу удалось полностью избавиться от расплывающейся по окружности каемки. Но она стала куда тоньше, и не так мешает обзору. Главное же, он разобрался как можно изменять кратность, и сумел применить это на практике в своей мастерской га заставе.

Михаил опустил подзорную трубу и глянул на скачущий по степи отряд невооруженным взглядом. Километра два, не больше. Направляются аккурат к переходу через топкий ручей с отвесными берегами. Десятку Романова туда гораздо ближе. Тем более, что неизвестные как раз перешли с рыси на шаг.

Вообще-то ему нет необходимости отправляться в разъезды лично. Боярин он или погулять вышел. Но он предпочитал все же участвовать в патрулировании границы. Это способствует повышению авторитета среди молодых дружинников. Тут и ветераны-то заморачиваются таким обстоятельством как личной храбростью и бойцовскими качествами своего командира. Так что уж говорить о парнях, у которых все через край.

Оно ведь как. За кружкой пива воины не только своими подвигами бахвалятся. Но и о сюзерене о своем не забывают. Лихость, мастерство и разумность боярина являются неизменными составляющими гордости дружинников. Служить трусу, неумехе и глупцу радости мало. Вот и катается Михаил раз в месяц в патрулях. В этот раз выбор пал на десяток Добролюба.

Уж год как здоровяк женился на Ксении. А два месяца назад она разрешилась от бремени крепким мальчуганом. К чести товарищей никто ни словом, ни косым взглядом не намекнул на ее прошлое и тот факт, что был ее полюбовником. Все отнеслись к его выбору с уважением.

Было дело, еще в Пограничном, Зван набил морду одному княжескому дружиннику, повторившему сплетню о том, что вдова была близка с князем Матвеем. Бил крепко. Хорошо, что не насмерть. Но вира все одно прилетела знатная. Романов предложил было своему десятнику деньги на выплату, но тот отказался брать деньги от кого бы то ни было. Сам набедокурил, сам и ответил своим же рублем.

– Ну и что ты об этом скажешь, друже? – поинтересовался Михаил у десятника.

– По всему получается возвращаются из степи. Да едут особо не таясь. Даже дозоры на увалы не отправляют. Опять же, уверено тянут к переходу, а значит дорогу знают, – опуская свою подзорную трубу, ответил десятник.

– Так может соседи?

– Не. У боярина Топоркова вои все больше в кольчуге. Ламелляр только у семерых, включая его самого, – помянул он соседа с востока. – У Камышинского только он сам, – не забыл и о том, что на западе. – Здесь же десяток, все как на подбор.