Это было безумство. Гремучая смесь бешеных эмоций. Адис уже давно не чувствовал ничего подобного. Откровенный блеф Киры, прикрытый напускной развязностью, за которой фейерверками разрывались страх, азарт, отчаяние, предельное напряжение, клином врезался в стену притворного спокойствия бариста, которое уже дало трещину. Нужно было отдать ему должное — он прекрасно держался, хотя изнутри его разрывала истерика, подкрепленная страхом неизвестности. Эмир явно понимал, что Кира блефует, но не мог этого показать.

— Что ж, — Кира выпрямилась, — приятно было поболтать. Пока! — она отошла от барной стойки, потом остановилась и через плечо добавила: — А! Привет тебе от папаши! Ему очень понравились те снимки, что сделал твой брат.

Адис уже не видел лица бармена, но от его эмоциональной реакции эмпата кольнуло под лопаткой.

— Ты вообще думаешь, что делаешь?! — сказал Фине, едва только двери бара закрылись у них за спинами.

— Да ладно тебе, это было круто, — попыталась было сбить накал Селения, но старший детектив еще больше распалился.

— Круто, говоришь? А ничего, что она поставила под удар свидетеля?

— Зато теперь станет ясно, права я или нет.

— Боши! Тебя в твоей деревне не учили, что старшего в группе нужно ставить известность о своих версиях?!

— Но я ведь только что наглядно вам все продемонстрировала!

— Отстраню, — процедил сквозь зубы Фине.

— Попробуйте.

— Боши!

— Я за несколько дней узнала больше, чем вы за три месяца.

— Заткнитесь оба! — не выдержала Селения. — Кира, ты не одна ведешь это расследование, так что, будь добра советоваться с нами, хорошо? Фине, Кира была права насчет Павича. Я кое-что узнала. Давайте лучше обсудим, что нам теперь известно, м? — Селения улыбнулась и села в машину.

Сан сидел за рабочим столом и, закатав рукава, составлял смету расходов на строительство приюта, когда в дверь постучали.

— Можно? — в кабинет вошел Эмир.

Он был бледнее обычного и явно нервничал. Сан почувствовал беспокойство бармена легкими покалываниями в пальцах.

— Я неважно себя чувствую, не знаю, что со мной.

— Возьмешь отгул?

— Если можно, — Эмир виновато улыбнулся, пряча взгляд. — Мик сказал, что справится сам…

— Хорошо, иди.

Эмир ушел, но тотчас же из-за потайной двери появился Дрейк и подошел к боссу.

— Приходили детективы Норбан, Боши и Фине. Детектив Боши говорила о каких-то фотографиях, которые сделал Горан. Кажется, Эмиру это не понравилось, — вполголоса сказал он.

— Фотографиях? Интересно. Проследи-ка за ним. Только аккуратно. Ни во что не вмешивайся.

— Понял.

Дрейк скрылся за той же дверью, оставив Сана наедине с цифрами и не очень веселыми мыслями. Подумать было о чем: Кира так и не пришла, хотя и ответила на сообщение, что с Гаем — неизвестно, где сейчас мог находиться Тайё тоже было загадкой, что творится в голове Рико Сан боялся даже представить. Плохое предчувствие охватило его вместе с ощущением полнейшей безнадежности. Пожалуй, последний раз такое было восемнадцать лет назад, когда он узнал, что Тайё похитили.

"Не время раскисать, — сказал он себе, — делай, что можешь, прямо сейчас. Просто делай, что можешь".

Эмир чуть не бегом ворвался в свою квартиру, но даже захлопнув за собой дверь не мог успокоиться. Его била мелкая дрожь. Если глава Дома хрустальной розы действительно видел фотографии, если об этом говорят детективы, дело действительно плохо: этот ревнивый паршивец думал, что Эмир крутит шашни с Ташей, и следил за ними обоими, так что успел собрать весьма и весьма приличный компромат.

Эмир, не включая свет, широкими шагами прошел в комнату, по пути набирая номер первого. Тот взял трубку только после нескольких гудков.

— Они видели фотографии! — выпалил Эмир, как только в трубке послышалось сонное "да". — Детективы все знают!

— Кто сказал?

— Они приходили сегодня. Сосуд шестого у них! И девчонка сказала, что фотографии очень понравились Павичу!

— Успокойся, они блефуют.

— Блефуют? — Эмир застыл на месте.

— Конечно! Почему они тогда тебя не арестовали, а?

— Почему?

— Император бы знал, попади к ним настоящий сосуд и эти фотографии. Все идет по плану. Успокойся, понял?

— Да, — уже спокойно ответил Эмир.

— Вот и славно.

Снова выли волки. Тайё тоже хотелось выть, но сил не было даже стонать. По ощущениям, он лежал в этом сарае дня два. Ему не давали ни воды, ни тем более еды. Наверное, он мог бы это пережить, если бы не дрянь, которую ему вкололи уже не меньше десяти раз за все это время. После каждой инъекции жажда наступала с новой силой. Занемевшее тело он уже совсем не чувствовал.