– Ты должен приехать и погостить у нас в Берлинге после Сезона, – произнес ее брат, наклонившись мимо нее, чтобы поговорить с Оливером. – Не могу дождаться, когда помчусь за лисой на своем новом гунтере.

Леди Дэршир вздохнула.

– Филлип, ты говоришь об этом животном больше, чем о… леди. Я собираюсь объявить тебя сданным в архив, если ты скоро не начнешь за кем-нибудь ухаживать. – Она раздраженно улыбнулась Оливеру. – Очевидно, мистер Уоринг выращивает просто замечательных лошадей.

– Я об этом слышал, – ответил Оливер, мышцы на его челюсти напряглись.

О Боже.

– Барбара рассказывала мне сегодня, – торопливо вмешалась Изабель, – что лорд Эйслинг собирается сегодня вечером сделать предложение леди Харриет Рид.

– Сегодня вечером? – эхом отозвалась ее мать, наклоняясь вперед? – На званом вечере у Эдлингтонов? Харри, мы должны найти место рядом с ее матерью.

– Да, дорогая. – Лорд Дэршир потрепал ее по руке, а затем обратил свое внимание на Оливера. – Ваш дом не подвергался ограблению, не так ли?

Выражение лица Оливера застыло.

– Нет. Почему вы спрашиваете?

– А наш дом подвергся. Как раз две ночи назад. Тибби неожиданно появилась перед грабителем и спугнула его.

– Но не до того, как он сумел прибрать к рукам две картины, фарфоровую голубку и очень красивую хрустальную вазу, – продолжила мать Изабель. – И мне жаль говорить, но автором одной из картин была Франческа Перрис – именно ее вы подарили нам в начале Сезона.

Изабель наблюдала за Оливером так пристально, как это только было возможным без очевидной демонстрации этого. И почти сразу же она кое-что осознала. Как только он услышал новости, то немедленно понял, кто украл у них картину. Как и почему – в этом девушка не была уверена, но он знал, что это был Салливан Уоринг. Это означало, что виконт был в курсе личности Мародера из Мэйфера, но ничего не предпринял по этому поводу.

Учитывая его очевидную неприязнь к мистеру Уорингу, она понятия не имела, почему он не обратился с этой информацией к властям. Конечно же, сама она располагает точно такой же информацией и ничего не делает, но тут другая ситуация. Ей хотелось узнать, каковы его мотивы. И да, несмотря на растущее у нее чувство, что для всех заинтересованных лиц это больше чем игра, ей нравилось иметь мистера Уоринга у себя на побегушках. Изабель всегда может сообщить о нем позже, когда – если – до этого дойдет. У Оливера нет мотива, чтобы хранить секрет единокровного брата, насколько она могла видеть. Они ненавидели друг друга. Очевидно, это еще одна тайна, которую ей предстоит раскрыть. Кажется, они окружали Салливана Уоринга со всех сторон.

Как только они вошли в бальный зал Эдлингтонов, то сразу же их окружила толпа, и прошло двадцать минут перед тем, как Изабель нашла место, чтобы передохнуть. Пока девушка обмахивала лицо веером, вполуха слушая, как несколько ее подруг рассуждают о неминуемом брачном предложении, которое должно было стать сюрпризом, но о котором, очевидно, знали все, она заметила лорда Минстера. Граф стоял в обычном окружении аристократов, копна его седых волос стояла на голове дыбом, словно иголки у ежа.

Бросив взгляд и увидев, что ее мать занята тем, что старается не поздравлять леди Рид с надвигающейся помолвкой ее дочери, Изабель ускользнула от подруг и приблизилась к графу.

– Милорд? – тихо проговорила она, когда беседа о финансировании войны на мгновение утихла. – Лорд Минстер?

– Э? – Пожилой джентльмен обернулся, его серые глаза некоторое время блуждали по сторонам, прежде чем остановиться на ней. – Я вас знаю, не так ли? Леди Изабель Чалси.

Девушка сделала реверанс.

– Да, милорд. Могу я задать вам вопрос?

– Конечно. – Граф посмотрел на окружавших его мужчин. – Извините меня, джентльмены. Кое-кто более привлекательный, чем вы, хочет поговорить со мной.

Пока остальная группа гостей разразилась смешками, лорд Минстер жестом предложил Изабель следовать перед ним к ряду кресел в нескольких футах от них.

– Благодарю вас, – произнесла она, усаживаясь. – Я знаю, что это не самое подходящее время для разговоров любого рода.

– Вот почему мы должны снова и снова обсуждать одни и те же вещи на этих вечерах. Через некоторое время все знают свои реплики, даже когда вокруг слишком шумно, чтобы слышать кого-то кроме себя. Что я могу сделать для вас, миледи?

Изабель мысленно расправила плечи. Если никто другой не хочет давать ей ответы, то она сама найдет их.

– В вашем городском доме несколько недель назад была совершена кража с взломом, не так ли?

Выражение лица Минстера стало более серьезным.

– Это так. И я отдал бы пятьдесят фунтов тому, что сообщил бы мне имена этих проклятых… – Он откашлялся, его лицо покраснело. – Прошу прощения, леди Изабель. Моя покойная жена всегда говорила, что я слишком раздражительный. Я слышал, что Чалси-хаус тоже был ограблен.