– Доброе утро, джентльмены, – мрачно проговорил Уоринг, приседая к земле, старая жажда битвы закипала в его крови. – Очевидно, что мы разошлись во мнениях. Не имеете желания сказать мне, в чем дело?

– Тебе нужно научиться держаться людей одного с тобой положения, – прорычал самый большой из них, замахиваясь на него лопатой.

Салливан блокировал удар предплечьем и приблизился, чтобы нанести сильный удар прямой рукой в горло атакующего типа. Тот с бульканьем свалился на землю. Выхватив лопату из рук мужчины, Салливан выбил почву из-под ног у второго негодяя. Удар лопатой по спине ошеломил его. Он снова размахнулся, качнувшись вперед, ударив кого-то по руке. Черенок лопаты сломался сбоку от его головы и Уоринг упал в грязь.

Проклятие. Где, черт побери, его парни? Перекатившись на спину, он блокировал еще один удар и ткнул лопатой в чей-то живот. Когда Салливан с трудом поднялся на ноги, он заметил фигуру, стоящую в углу здания конюшни. С мрачной усмешкой Оливер Салливан скрылся из вида.

Внезапно нападение обрело смысл – хотя это знание не сделало его менее болезненным. Он снова атаковал, сделав резкий выпад в сторону, чтобы достать локтем одного из нападавших. Пусть они – наемные бандиты, но Салливан был солдатом четыре из последних пяти лет. Рана на его бедре заныла, но он проигнорировал эту боль.

Очевидно, они появились для того, чтобы избить его, но станут ли они убивать его? Салливан сомневался в этом, или тот первый удар пришелся бы ему по затылку, а не по ногам. Но ему-то никто не обещал денежного вознаграждения за то, что он воздержится от применения силы со смертельным исходом. И с тех пор, как он вернулся домой, Уоринг изголодался по хорошей драке.

Крепкий кулак врезался ему в плечо, и он отшатнулся на шаг, нанося удар в ответ. Ему доставило бы намного больше удовольствия, если бы Оливер остался, чтобы сражаться в собственной битве. Но его единокровный брат сбежал, а сам он находился в меньшинстве – четверо на одного…

– Неужели он столько платит, что это стоит раскроенного черепа? – задыхаясь, выпалил он.

Два бандита схватили его и швырнули спиной на твердое деревянное ограждение загона.

– Это зависит от того, чья башка окажется раскроенной, – прохрипел один из них, а затем отвел кулак назад и ударил. Перед глазами все расплылось, до тех пор, пока другой кулак не врезался ему в подбородок. Затем серое утро превратилось в черное.

Салливан открыл глаза в тот момент, когда кто-то тряс его за плечо. Он выбросил руку и его кулак ударился во что-то. Удивленный вскрик эхом разнесся по двору.

– Мистер Уоринг! Ради Бога!

Салливан с трудом заморгал.

– Проклятие, Холиуэл, помоги мне подняться.

– Мы прогнали этих бандитов прочь, – сказал грум, приподнимая его за одно плечо, в то время как Сэмюэл поднимал его с другой стороны. – На мгновение нам показалось, что они убили вас.

– Нет, они просто хотели передать мне послание. – Он осторожно отряхнул с одежды грязь и солому, а затем одной рукой потрогал избитый подбородок. Его голова и ребра тоже ныли, но никто из тех парней, кто напал на него, тоже не будет в состоянии танцевать сегодня вечером. Если бы ему было кому рассказать об этом инциденте, то их было бы очень легко опознать.

– Лорд Мэсси вернулся к нашему фургону и спрашивает про Спартанца, – сообщил ему Сэмюэл, поднимая перчатки, которые Салливан выронил, и вернул их ему.

Итак, небольшая взбучка, а затем – обратно к делам. Учитывая настроение, которое он сейчас испытывает к людям типа Мэсси, виконту не понравится цена, в которую ему обойдется Спартанец. А что касается Оливера…

Салливан сжал кулаки. Очевидно, все это из-за Изабель. Подойдя к бочке с водой, он окунул туда голову. Холодная вода помогла ему избавиться от головокружения, а затем он отступил назад и тряхнул волосами.

Оливер считал его угрозой? Соперником? Это интересно, учитывая, что Изабель и ее родители поступят глупо, если позволят ей флиртовать с коннозаводчиком, даже непризнанного аристократического происхождения, когда за ней ухаживает виконт. Однако Оливер, кажется, о чем-то беспокоился. И это, несомненно, не деловое соперничество, черт побери.

Но пока он обуздал свой гнев. Попытка выследить Тилдена и избить его могла дать ему некоторое удовлетворение, но после он окажется в кандалах. Для этого еще слишком рано, так как ему все еще нужно вернуть три картины – еще три благоприятных возможности посмеяться над лицемерием Данстона.

Даже держа все это в памяти, Салливан не мог не думать об Изабель. Он знал, что нравился ей; понял это с того момента, как девушка начала отдавать ему приказы. Но нравился ли он ей достаточно сильно для того, чтобы поставить под угрозу ухаживание Оливера за ней? Очевидно, это так.

– Мистер Уоринг?

Он заморгал.

– Да. Я иду к Мэсси. Холиуэл, у тебя есть бумаги для остальных трех лошадей?

– Да, сэр.

– Отлично. После того, как я продам Спартанца, мне нужно будет отправляться на утреннюю тренировку Зефир. Выведи Гектора, когда вернешься, и прогуляй его. Завтра он отправляется к лорду Эсквилу, и я не хочу, чтобы он затаптывал его кобыл, когда должен быть романтичным.