Айкар настороженно наблюдала, как я с аппетитом уплетаю сырое мясо, потом села на своё место, что-то пробурчав под нос, и взяв из своей тарелки недоеденное жаркое, стала есть.

– Хурхан, угощайся зайчатиной, - разрешил я.

– Наверно его Айкар поймала. Она будет сердиться.

– Не будет, бери.

Хурхан с опаской покосился на Айкар, которая делала вид, что наш разговор её не касается, затем потянулся к жаркому и отломил ножку.

Мой организм с благодарностью отнёсся к сырому мясу. Больше болезненных спазмов не последовало – это радовало. Но мне что же теперь всегда есть сырое мясо?

Словно прочитав мои мысли, Хурхан сказал:

– Не уверен, Кайлот, но наверно тебе теперь есть придётся только сырое мясо. Или ты должен научиться превращаться - третьего не дано.

«Весёленькая перспектива», - с огорчением подумал я.

Если кто-то из людей, к которым мы идём, прознает, что я не могу питаться нормальной пищей – это сильно осложнит нам жизнь.

– Превратиться я точно не смогу.

– Отец, не расстраивайся. Мы со всем справимся, обещаю, - утешающим голосом проговорила дочка.

Я положил в рот последний кусочек мяса. На смену голоду пришла долгожданная сытость.

– Вот что, друзья, - обратился я к присутствующим.

Но Айкар перебила, смерив Хурхана презрительным взглядом:

– Это он-то друг?

– Айкар, давай на время путешествия мы будем хорошими друзьями.

– Я не против, - поддержал мою идею Хурхан.
–  Никогда дальше нашего города не ходил. Уверен нас ждут захватывающие приключения!

– Я продолжу, что хотел сказать… - оба кивнули.
–  Так вот сейчас мы идём отсыпаться, а в путь отправимся ночью. Хурхан, надеюсь, не надо говорить, чтобы ничего здесь не ломал?

– Я и не собирался ничего ломать. А стул, - он глянул на груду щепок у входа, - его уже не восстановить. Я в лес унесу.

– Хорошо. После нас тут должен остаться порядок.

Закончив с наставлениями, я поднялся и отправился в соседнюю комнату, оставив кровать в этой комнате для Айкар.

– Я устроюсь в соседнем доме, - донеслись до меня слова Хурхана.

Айкар промолчала. Вскоре послышался скрип открываемой двери. Хурхан отправился искать себе пристанище.

В доме установилась сонная тишина.

К счастью, мне удалось немного поспать. Правда, сон пролетел слишком быстро, показалось, что я только и успел, что закрыть и открыть глаза. В комнате висели сумерки, а в животе недовольно заурчало.

Дочка хозяйничала у камина. Увидев, как я выхожу, сообщила:

– Отец, я варю тебе чай.

– Замечательно, а то что-то опять есть захотелось.

За столом сидел Хурхан, вырезая ножом на столешнице.

– Я же просил ничего не портить.

– А нет… я так… и не заметит никто.

Парень сунул нож в сумку и поднял на меня глаза. Мелькнуло в них любопытство, но я был слишком сонный, чтобы понять, что его во мне заинтересовало.

Я сел за стол, глянув на остатки жаркого. Вообще не хотелось.

Айкар, удерживая кружку толстыми прихватками, подошла к столу, аккуратно поставив её передо мной. Случайно посмотрев на меня, испуганно вскрикнула.

– Что?
–  встревожился я, понимая, что это я её чём-то напугал.

– У тебя глаз волчий и уши… - Хурхан не стал договаривать, лишь дотронулся до своих.

Его слова нашли подтверждение в глазах дочери.

Я потрогал уши… Шок – это то, что я испытал в первые секунды. Затем встал и быстро подошёл к настенному зеркалу, висящему у входа. Боже! На моей голове настоящие белые волчьи уши и левый глаз явно нечеловеческий, с жёлтым продолговатым зрачком. Сердце моё так и запрыгало в груди. Я почувствовал, как ужас расползается по телу холодной колючей змеёй.

«Не паниковать!
–  приказал я себе.
–  Здесь дети. Нельзя их пугать»

Глубоко вздохнув, я оглянулся. Оба с трудно скрываемым беспокойством ожидали моей реакции.

– Ну, это нормально… Хвост же ещё не вырос.

Хурхан, отворачиваясь, прыснул со смеху.

– Ничего смешного нет!
–  заявила ему Айкар.

– Простите, просто шутка про хвост очень к месту.

– Я тебя сейчас побью!

Девочка демонстративно сжала кулаки.

Направившись к столу, я произнёс:

– Не надо ссориться. Хурхан, можешь принести мне ещё оленины? Похоже, от голода я звереть начинаю.

– Да, сейчас принесу, - он соскочил с места и, оказавшись у выхода, поинтересовался: - А это… может есть какие-то предпочтения? Потроха или ещё чего?