Сунув большие пальцы за ремень, Онвиток замолчал, глядя на Калли сверху вниз.

– Например?
– поинтересовался Калли.

– Смазка, - сказал Онвиток.
– Простая добрая смазка. То есть, взятка. Пограничье растет, как на дрожжах, а все законы и лицензии проходят через Ассамблею. Каждый день приносит нужному человеку в нужном месте миллионы. Ребята из партии Охотничьих Ножей, прикрывающие Мачина, обеспечивают голосование. А Мачин следит за тем, чтобы машина работала исправно.

Калли нахмурился.

– А что осталось с другими порядочными людьми? Что с Вейдом Либервоем?

– Мертв, - сообщил Онвиток, покачиваясь на каблуках.
– Мачин прирезал его в дуэли на охотничьих ножах. То же самое с Велкером Джонсоном. Видишь теперь, как система работает? Охотничьи ножи голосуют, а Мачин не только щелкает кнутом, но и подрезает крылышки оппозиции.

– А старая банда?
– спросил Калли.
– Всех их Мачин перебить не мог. Как Арт Миллумс?

– Ушел на покой. Говорит, стал стар для политики.

– А Билл Ройс? Эмиль Хазек?

– Ройс?
– засмеялся Онвиток.
– Калли, Ройс увяз по уши. Организует банки по всем девяти планетам Пограничья. Он у Бриана Мачина первый клиент. Хазек... Эмиль снова женился, привез молодую супругу, копается на своей ферме и в город носа не кажет.

Калли, не трать время. Думаешь, у тех, кто сохранил хоть толику совести, не было мыслей снова собрать старую гвардию, ту, что вела нас во время Восстания? Никого не осталось, все сплыли - как ты.

– Понятно, - протянул.
– Значит, помощи мне ждать неоткуда, так?

– Почему? Я на твоей стороне, и еще пара человек в Ассамблее! воскликнул Онвиток.
– Но пользы от нас не густо. Слишком нас мало.

Мой тебе совет: оставь Мачина в покое, если не хочешь напороться на охотничий нож. Это у них, знаешь ли, как партийный значок. Все ребята Мачина их носят.

Калли нахмурился.

– Хочешь сказать, в Калестин-сити больше нет гражданского правопорядка?

– Правопорядка? Как не быть! На улицах драться не разрешают.

Но если Мачин заподозрит, что ты хочешь раскачать его лодку, он бросит вызов - как Вейду, как Велкеру. А ты ведь знаешь, что охотничий нож для него - все равно что столовый для меня или тебя. Только идиот вступает в схватку с таким здоровилой. Он тебя вымотает и зарежет - таким способом он уже немало хороших парней отправил на тот свет. Ты видео когда-нибудь Мачина?

– Нет, но слышать приходилось, - сказал Калли.

– Ну, когда увидишь, сам все поймешь.
– Онвиток глубоко вздохнул, выпрямился.
– Ну, а теперь успокой меня - скажи, что внемлешь голосу благоразумия.

Калли покачал головой.

– Мне нужна Ассамблея - Ассамблея, которой я доверяю и которая прикрывает мой тыл. Не волнуйся. Не мытьем, так катаньем...

И разделаться с Брианом Мачином мы найдем способ.
– Он ободряюще улыбнулся.
– Полагаю, ты отведешь меня в Ассамблею и поможешь устроить выступление сегодня на дневном собрании.

Онвиток, изображая отчаянье, возвел руки к потолку.

– Дружище Калли, я сделал, все что мог!

На этом совещание в гостиничном номере закончилось. Калли отправился на встречу с Алией - он должен был отвезти ее в порт, где Алия на борту лайнера - родной сестры "Звезды Севера" - этим полднем покинет Калестин, возвращаясь на Землю. "Звезда Севера", заново зарегистрированная на имя Калли, стояла к западу от порта, на ремонтно-профилактическим поле.

Алия, оказавшаяся против собственной воли на Калестине, имея при себе лишь собственную одежду, была вынуждена принять от Калли денежную помощь. У него, даже не учитывая свежеугнанной "Звезды Севера", имелся значительный местный кредит. Алия взяла деньги, но ни словом не выразила благодарности. И всю дорогу до космопорта она хранила молчания.

Калли не пытался заговорить с ней. Он твердо верил, что если мысли и мнения человека возможно изменить, то лишь изнутри, по воле самого человека, а не с помощью навязанных ему аргументом. Поэтому он провел Алию к самому трапу лайнера, не обменявшись с ней словом.

Но уже встав на первую ступеньку трапа, Алия повернулась к Калли.

– Я хочу, чтобы ты знал одну вещь, - сказала она. Лицо ее было необычно бледным, она явно старалась казаться спокойной.
– Я не знала... даже не предполагала, что тебя бросят в иммиграционный лагерь. Когда я пыталась тебя отыскать, мне сообщили, что ты погиб, покончил самоубийством. Я не могла в это поверить. Поэтому я и попросила отца одолжить Руну наш флайер. Отец хотел доказать адмиралу, что люди Пограничья неуправляемы. Я же полетела с ними в эту океанскую тюрьму, в надежде найти какие-нибудь доказательства, что ты... умер но не по своей воле... и я представила бы тогда эти факты суду, пусть даже это повредило бы папе.