– Не обсуждается! – повысил тон Кирилл, тем самым подписав Савве приговор. Очкарик насупился и, спотыкаясь, поплёлся к рамке ворот под неутихающие речи капитана. – Остальные…я Вас толком не знаю. Посему придётся довериться чутью. Вы пятеро, – указав на Тимофея, Якова, Забита, Федю и Данила выбрал командир “Искателей”. – Ты, ты, ты и…ты. На поле! Прочие – полировать лавку! При надобности перетасуем!

– Можно отлить, пока не стартовала игра? – отпросился Забит.

– Нельзя! – запретил командир. – Скоротаем время с пользой и займёмся разминкой!

– Аллах Всемогущий! Я же обоссусь! – отчаянно воскликнул азербайджанец.

– Бог терпел и нам велел, – изрёк что-то умное Кирилл и окликнул Бабурина. – Эй, вратарь, куда подевался? Наобнимаешься ещё со штангами! Кто за тебя тянуться станет?

Толстячок, облокотившись на стойку ворот, возмущённо вылупился на Кирилла.

– Тянуться? – роптал он себе под нос, возвращаясь к команде. – Я-то растянусь, Вы меня потом всем отрядом не поднимете!

– Прекращай бубнить! Давай, разогревай мышцы! Матч намечается нелёгкий, команда не сыгранная. Ожидай града ударов по своим воротам! – бойко и деловито анализировал командир четвёртого отряда.

Савва втиснулся в неровный круг, образованный мальчишками, и в знак протеста скрестил руки на груди.

Кирилл вышел в центр и взялся показывать упражнения. Ребята пассивно повторяли за ним. В течение сего мероприятия Осипов сбегал к скамейкам, чтобы оставить там свой новенький планёр и кепку с нашивкой динозавра. Он бережно положил их возле Инны, беседующей с Ксенией.

– Активней! Активней! – поддерживал темп капитан.

– Я уже устал, а впереди целая игра! – пыхтя, жаловался друзьям очкарик, от коего доносился тошнотворный душок пота.

– Не переживай, мы постараемся обезопасить твои ворота, – успокаивал товарища Федя.

Закончив разогрев, Кирилл подытожил:

– С досадой сообщаю, что по поводу нашей команды у меня успело сложиться определённое впечатление и оно, знаете ли, удручающее! Легкомысленное отношение к разминке Вас абсолютно не красит! Чего Вы добиваетесь? Думаете, травмы обойдут каждого стороной? Знавал я таких пофигистов… – поучал одноотрядцев капитан.

– Эй, балабол, сделай одолжение – заглохни! – попросил Тим, и Яков с Забитом поддержали его гундежом.

Кирилл сурово обернулся на троицу и, чеканя шаг, сблизился с ней.

– Я тебе ща сделаю одолжение, шалопай! – огрызнулся он. – В бороду заеду, и будешь до конца матча зубы по полю собирать, усёк? – приструнил хулигана командир, и смело посмотрел ему в глаза.

Тимофей не выдержал стального взора Кирилла и потупился в землю.

– Хоть за это нашему кэпу уважение, – оценил Дубовцев.

– Я уважаю немногословных, – признался Данил.

– Вара! – позвал Кирилл. – Дуй на позицию! Мы тебя в игровой тонус приведём!

– Дали б чего пожевать, был бы Вам тонус, – прошептал Бабурин.

– Удачи, Сав! Держись! – пожелал ему Осипов, похлопав по плечу.

– Вратааарь! – уже сердито проорал командир. – Шевели булками, если не хочешь отжиматься за нарушение дисциплины!

Пухляш, чьё лицо исказилось от недовольства, нехотя повиновался. Отдав очки вожатым, он оказался в раме.

Встав полукругом, юные футболисты принялись бомбардировать ворота.

У щурящегося Бабурина дела шли не очень. Из десятка пущенных в створ мячей, он отбил лишь один и то только потому, что тот угодил точно в него.

Изодранный шар влетал в сетку с невероятной силой, колыхая прогнившие верёвки. Савва, выгребая игровой снаряд из-за спины, с руки откатывал его обратно.

Когда очередь доходила до Данила или Феди, они били по мячу щадяще, дабы товарищ сумел отразить его или хотя бы попытаться.

– Куда ты пинаешь, балбес?! Беги теперь, раз башкой своей тупорылой не соображаешь! – гаркнул Кирилл Тимофею, запустившему шар прямо в скопление зрительниц на скамейках.

– Сам беги, надоел! Отныне я не игрок твоей дурацкой команды! – психанул хулиган и удалился с поля.

– Пфф, тоже мне, потеря века! Незаменимых нет! – декларировал капитан и задумался. – Хм, кого бы взять?

Ответ не заставил себя долго ждать:

– Меня!

Рядом с Кириллом возникла Диана, и Осипов растаял. Серьёзная и напористая, она не походила на ту хохотушку Дейч, к какой он привык. Подобное перевоплощение добавляло ей привлекательности, открывало неизведанную грань.

Сейчас Данил любовался аккуратным белоснежным личиком девчушки без опаски, что она рассекретит его. Диана слишком увлеклась разговором с командиром “Искателей”, и Осипов, пользуясь случаем, созерцал объект своего вожделения.