Галатея постояла какое-то время, глядя на единственный путь, а затем собрала волосы на макушке и заколола двумя тонкими прутиками, которые до сих пор просто валялись под ногами. Немного обезопасив свои волосы, девушка спустилась в канал, и ее ноги тут же по косточку погрузились в вонючую жижу. Затем она опустилась на колени и поползла вперед. Благо ползти было недалеко.

Серрас ошарашенно проследил за своей принцессой, а затем, как всегда, усмехнулся и последовал за ней. Какое-то время, благодаря зрению вервольфа, он мог созерцать в темноте прекрасный овал довольно интимной части тела Галатеи, что помогло ему отвлечься от ужасного смрада, который даже немного отдавал мертвечиной.

Вскоре девушка выползла из канала уже по ту сторону стены. Серрас не заставил себя ждать. Принцесса первым делом стащила с себя ботинки и вылила из них воду. Дальше она стала торопливо стягивать с себя одежду, пока не осталась в одном нижнем белье. Мужчина тем временем стоял в сторонке и даже слово боялся молвить, а то вдруг она остановится.

Но все оказалось не просто так. Галатея сразу заприметила между домами чужую одежду, сохшую на веревках, и теперь, сполоснув руки и ноги в ведре, она ускоренно натягивала на себя льняную рубашку, явно принадлежавшую какому-то фермеру, и брюки, края которых пришлось завернуть. Что касается обуви, таковой не оказалось, поэтому принцесса предпочла остаться босой, по крайне мере до того момента, пока не встретит по дороге что-то подходящее. Поразмыслив еще с полминуты, девушка стащила также брезентовую накидку с капюшоном. Как правило, такие надевали во время дождя, чтобы тот не мешал работать в поле.

По мере того, как Галатея одевалась, улыбка постепенно сходила с лица Серраса.

— Принцесса, вы прекрасны, — сказал он и сдержанно засмеялся, за что поймал на себе раздраженный взгляд.

— А ты чего стоишь? Или тебе нравится быть мокрым и вонючим?

— Я понимаю твое желанию увидеть меня нагишом, но в этом абсолютно нет необходимости. Моя одежда сшита из редкого материала, который не пропускает влагу. К тому же, я могу сделать вот так.

Серасс закрыл глаза, а когда снова открыл, пространство вокруг него обдало жаром так, что теперь на его одежде не осталось даже самой крошечной капли. Конечно, он не ожидал от Галатеи каких-либо восторженных слов, но то, что она впоследствии сделала, сперва его взбесило, но позже…

Лицо девушки на секунду просияло. Она схватила свою обувь, простирнула ее в ведре а потом выставила перед Серрасом.

— Чего смотришь? Суши, — приказала Галатея, отойдя на пару метров.

— Издеваешься? Я тебе что, устройство для экстренной сушки? — возмутился Флеймфанг, — Такой силой обладают единицы, а ты хочешь, чтобы я растрачивал ее на это?

— Ты еще долго выделываться будешь? — безразличным тоном осведомилась принцесса.

Серрас хотел было еще что-то сказать, но вместо этого посмотрел на босые ноги Галатеи и сжалился. Еще один порыв горячего воздуха и ботинки сразу стали сухими, да только пахли теперь паленым. Они еще немного дымились, когда принцесса обула их. На ее лице отразилось блаженство, которое, вопреки своему характеру, ей не удалось скрыть.

— Какие теплые, — тихо проговорила она, словно забыв про присутствие Серраса. Мужчина тем временем почувствовал умиление. Как оказалось, принцессе нужно не так уж много для счастья.

Вдруг за углом замаячил свет, и на дороге вытянулись две тени. Галатея, чье внимание в данный момент было полностью прикована к ботинкам, этого даже не заметила, поэтому, мягко говоря, удивилась, когда Серрас довольно грубо уволок ее в темный прямоугольник совсем узкого пространства между двумя домами. Чтобы девушка не вскрикнула, мужчина первым делом зажал ей рот и держал его ровно до тех пор, пока городская стража не прошла мимо проема, где они прятались. Они были так близко, что в свете переносного фонаря можно было четко разглядеть их лица. Поверни они голову в сторону, точно бы заметили чужаков. Однако, расслабляться было рано. Следом за стражей неторопливо шел волк — обычный волк, не вервольф. Такие часто прислуживали вервольфам в качестве компаньонов. Проходя мимо, он что-то учуял, остановился и стал усердно нюхать землю, пока не увидел чужаков. Прежде, чем наброситься на них, волк тихо зарычал. Галатея уже приготовилась защищаться, но тут произошло еще кое-что довольно необычное. Волк вдруг умолк, прижал уши и виновато опустил голову вниз, жалобно заскулив.

— Пшел прочь, — прошептал Серрас, и животное повиновалось, бросившись рысцой доганять хозяев, что довольно громко болтали между собой и ничего не слышали. Его поведение немного озадачило Галатею, но когда Серрас повернулся к ней лицом, и она смогла видеть его красные глаза, так ярко светившиеся в темноте, то догадалась, что произошло. Волк быстро взял в толк, кто здесь главный и кого стоит опасаться.

Еще какое-то время Флймфанг пристально смотрел на Галатею этими своими нечеловеческими глазами, однако принцесса тоже не осталась в долгу. В темноте ее желтые зрачки казались настоящими лунами — холодными и в то же время манящими

В этот момент они оба позволили себе восхититься друг другом, наивно полагая, что темнота это скроет. Как невозможно обуздать природу, так невозможно укротить стихию внутри себя. Особенно когда эта стихия — воплощение страсти.

Галатея первая притянула к себе мужчину и поцеловала так, будто допивая последний глоток воды посреди пустыни. Совсем не робко, как это бывает при первых поцелуях, а очень даже откровенно.

Пораженный этой откровенностью, Серрас и сам почувствовал мелкую дрожь по всему телу — результат длительного терпения и сдерживания собственных чувств. В абсолютной темноте они позволили себе быть собой, получать и отдавать взамен, отринуть сомнения и принципы, быть здесь и сейчас. Кого волнует, что там будет потом? Главное, что сейчас они вместе, все еще живы и желают друг друга.

Галатея и не заметила, как ее ноги оторвались от земли и теперь обхватывали его талию, прижимая к себе. Серрас навалился на нее всем весом, прижав к стене, и жадно водил губами по шее принцессы, потом снова возвращался к ее губам, и обратно к шее. Казалось, его глаза теперь горели еще ярче. Рубашка, которую еще буквально пару минут назад так усердно застегивала Галатея, теперь была распахнута — пуговицы разлетелись в разные стороны. С бюстгальтером оказалось сложнее, но и он не смог стать помехой. Когда язык Серраса скользнул по набухшему соску, девушке с большим трудом удалось подавить стон.