– …короче говоря, с нами просится, – закончил информирование командира Дровосек.

– Просится он… – проворчал Серега. – Сын полка тоже нашелся. Вот поимели гемора себе на жопу…

– Да какой гемор, командир? – загорячился Пашка. – Я его таскать буду! Я в ядре иду! Посадим в рюкзак пацана – и всего делов!

– Уймись, Головосек, – нахмурился Сотников. – Понятно, пацана нам с собой тащить. Но твой загривок – последнее, где он поедет. А если бой? Посадим на осла. Соорудим гнездо, щитами укроем.

– Ну или так, – согласился Пашка.

На этом и закрыли вопрос.

Несмотря на то, что ночь прошла спокойно – спали вполглаза. Хотя охранение и стоит, но механизмы наверняка знают, куда ушли бурдюки. И, чем черт не шутит, могли подготовить горячую встречу. Бойцы даже спальники не разворачивали, улеглись на матрасы-пенки в обнимку со стволами. Сереге и самому много не удалось урвать – хлопотал с ранеными. Одному обезболивающее дай, другому повязку поменяй, третьему прохладный компресс, потому как башку после контузии напополам разламывает… так полночи и провозился, пока Знайка не сменил.

Утром перед выходом, простились с павшими. Бурый и Ажур, Олег Бурашов и Николай Усов. Серега – да и третья группа – знали их мало, только начали пока знакомиться – первая же группа стояла угрюма все как один: тяжело терять товарища, с которым год за годом бок о бок, драка за дракой плечом к плечу. Погибших старались не оставлять в паутине, уносить с собой – бросить тело на поле считалось позором. Разве что совсем уж невозможно вытащить… Теперь же Дом был далеко. И Серега только сейчас сообразил, что этот момент он не продумал. Не пришло в голову, да и Важняк вопроса не коснулся.

Выход подсказал Знайка.

– У древних племен был обычай – тело заворачивалось в шкуру и вешалось на дерево. Воздушное погребение. И по-другому у нас не получится…

И Сотников, пожав плечами, согласился. Иначе и впрямь никак.

– С оружием оставляем, – буркнул хмурый Гришка. – И в снаряге. С боезапасом.

Серега кивнул – пусть так. Дом не имел единой официальной религии – часть населения придерживалась православных взглядов, был ислам, была небольшая группа буддистов и каких-то еще католиков… Армейцы же в немалой своей части отдавали предпочтение язычеству. Перун и Один, боги войны. И ведь есть в этом что-то… Когда вся твоя жизнь сплошная война – в кого и верить? Правда, не сказать, чтоб верили истово, больше соглашались , пожалуй – да, возможно, что-то есть такое где-то там; не верили, а скорее играли в религию… Но все же эти душевные позывы имели место быть. Потому если и оставлять павшего – только вместе с оружием. Как встарь, с мечом в руках. Чтоб Там увидели: воин. И приняли соответствующе.

Торжественное построение, салют наскоро охолощенными патронами – и в путь.

Коридор на юг, открывшийся за гермодверью, через сотню шагов вывел в большой цех, уставленный станками и агрегатами. Дальше, через стенку – еще один, поменьше, энергоблок с длинным рядом шкафов: рубильники, автоматические выключатели, вольтметры-амперметры, стойки релейной защиты[30]… Похоже, именно отсюда когда-то питалось цеховое оборудование и жилой узел – но теперь оборудование стояло мертвое.

– Илюха, нет, – покачал головой Серега, едва научник потянулся к вводному выключателю[31]. – Не вздумай даже. Демаскируешь нас – прибью.

– Да ты погляди! Тут же системник с монитором! – возмущенно зашипел Знайка, ткнув пальцем в стол напротив шкафов. – Вдруг рабочие? Документация может быть!

– Тогда жди. Разведка продвинется, закрепится – попробуешь. А можешь, кстати, от топливника запитаться.

Знайка набычился, но руку убрал. Зато немедленно полез в верхний ящик. Дернул – и с утробно-довольным урчанием потащил на свет толстенный талмуд.

– Оперативный!..

Сотников только крякнул. Все, дорвался пацан, вырвался на волю…

Впрочем, ничего полезного в «Оперативном журнале объекта» не нашлось. Страницы оказались заполнены полустершимися надписями типа «Время 08-15. Подано питание на агрегат №34/12 » или «Время 15-33. Выведен из работы пресс 3/47 » и наподобие. Последняя надпись датировалась две тысячи пятьдесят пятым годом и гласила: «Получен сигнал “Бросок”. Отключен ВВ-10кВ, цех обесточен. Эвакуация ».

Ничего не дал и компьютер. Устав ждать передовой дозор, Илья попытался-таки запитаться от топливного элемента – однако машинка оказалась мертвее мертвого. Даже жесткий диск без признаков жизни. Илюха все же снял его, проворчав, что помозгует на досуге. Но Страшила отнесся к этому довольно скептически.

– Ничего ты не сделаешь, если хард сдох. Тут уж, как говорится, умерла – так умерла.

Знайка пожал плечами, но добычу тем не менее засунул в рюкзак.

В цеху пришлось задержаться на пристрелку. Пятнадцать горизонтов – это шестьсот метров высоты. Может, пусть и незначительно, измениться сила тяжести, может поменяться атмосферное давление… И все это влияет на точность. Уже даже для двухсот метров дистанции может быть критично – а уж для снайперов и подавно.

– Каждый пять-десять горизонтов будем пристреливаться, – выдал указание Серега командирам групп. – Если забуду – напомните.