– Подожди. Пройдем еще, – попросил он товарища. – Уговор помнишь? Мы все еще исследователи… Я тебе информацию, а ты мне время. Даже если прохода дальше не будет – ничего страшного. Вернемся. Если же мои предположения верны… – он выудил из баула небольшой фонарик и продемонстрировал обойме. – Это ультрафиолет. Убирайте фонари – и смотрите…

Дождавшись, пока свет погас, он включил свой, направляя вглубь… и бойцы, как один, ахнули. И было от чего! Стены, пол и потолок пещеры, до сего момента поблескивающие лишь мелкими искорками, вспыхнули! Ярко-голубое, желтое, фиолетовое свечение – казалось, оно шло откуда-то изнутри, из стен, словно за ними скрывались мощнейшие лампы, пробивающие породу насквозь. Светящиеся пятна переплетались, образуя самые разнообразные узоры, сливались одно с другим, перемежались и чередовались, словно камуфляж фантастической красоты. Зрелище гипнотизировало…

– Что это? – опомнившись спустя какое-то время, завороженно проговорил Серега. – Знай, ты… умеешь удивить, сукин ты кот…

Научник самодовольно ухмыльнулся.

– Минералы. Апатит, циркон, возможно что-то еще… Не буду грузить тоннами информации… но если мои предположения верны – мы подходим к кемберлитовой трубке. Вокруг трубок возникают мощнейшие, до полукилометра, ореолы концентрации мелких зерен люминесцирующих минералов – есть теория, что эти люминесцентные свойства образуются тогда, когда минералы словно продуваются глубинным мантийным газом…

– Это там, где алмазы? – пробасил Дровосек, зачарованно озираясь вокруг.

– Точно, Паша. Где алмазы.

Знайка оказался прав. Спустя еще три сотни шагов обойма выбралась в огромный зал-полусферу – и пол, и своды ее в лучах фонарей поблескивали желтыми искорками-отражениями фонарей. Присев на корточки, Илья достал мультитул и, осторожно постучав молоточком, продемонстрировал крупный минерал в форме октаэдра. Посветил фонарем – и осколок взорвался изнутри искрами.

– Вот он, алмаз. Чистейший углерод. Один из самых твердых материалов, известных человечеству. Камень вокруг нас – это кимберлит, порода, которая содержит глубинные мантийные минералы. Это и ильменит – вот этот, черно-коричневый, и оливин – зеленый, и другие. А прозрачный – алмаз и есть.

Серега, приняв стекляшку на ладонь, всмотрелся, подсвечивая фонарем. Искорки рождались где-то в самой глубине камня, дробились, играя и переливаясь, и падали на ладонь. И казалось, что он держит в горсти маленький кусочек радуги, ее осколок.

– Красиво, – усмехнулся он.

– Красиво?.. – фыркнул Знайка. – Здесь карат сто, не меньше! За этот кусок раньше горло могли перегрызть. По тем временам он стоил… – он покрутил головой, – огромные деньжищи! И не только в красоте дело! Алмаз – чрезвычайно востребованный в промышленности материал! Сверление, точение, шлифование, резка – и особенно сверхтвердых материалов – невозможна без алмаза! Без алмазного инструмента невозможно изготовление деталей из сверхтвердого материала со сложной конфигурацией! Машиностроительная, авиационная, автомобильная, станкостроительная, радио- и электротехническая промышленность, оптика… то же и применение в защите от агрессивных сред, которые могут уничтожить даже стекло – это всё алмаз! Здесь богатство. Запредельное! Такое богатство, от которого просто мозг взрывается! У тех, кто понимает, конечно…

– Нам без надобности, – сказал Серега. – Нам бы в Джунгли вернуться…

Знайка набрал воздуха… но выдохнул с шумом и, постояв немного с растерянным видом, махнул рукой. Эти слова словно вернули его к отвратительной действительности. Возможно, алмаз и был когда-то богатством – но для них, людей Дома, это был только красивый минерал. Не более. Да и зачем богатство тем, кто скоро, возможно, уже будет мертв?..

В этом зале пришлось сделать часовой привал – Илья уперся как осел и ушел лишь тогда, когда наколотил два десятка довольно крупных камней. Алмазы здесь попадались разные, даже размером с крупный грецкий орех – и один из таких Серега выстучал из кимберлита и засунул в кармашек рюкзака. Подкупили рассказы – научник, работая, трещал без умолку.

– В «Сборнике трактатов о камнях», написанном в шестнадцатом веке, сказано, что алмаз – исключительно мужской камень, – рассказывал он. – Придает владельцу твердость и мужество, дает победу над врагами, если дело его правое. Алмаз предохраняет от печали и колдовства, от злых духов. Но камень необходимо получить свободно, без принуждения и насилия, только тогда он имеет наибольшую силу. Однако часто случается, что хороший алмаз теряет силу из-за греховности и невоздержанности человека, который носит его. А еще древние считали, что алмаз приносит удачу! – Илюха оторвался от работы и, акцентируя, поднял вверх указательный палец. – Вот и проверим. Удача нам точно не помешает…

Сквозного коридора из кимберлитового зала не было – лишь несколько крупных расселин в потолке, с противоположной стороны. Обстреляв их лазерником, пришли к выводу, что лезть туда не стоит – широкие вначале, дальше они сужались, и протискиваться через них, а тем более поднимать ослов и Дровосека, затруднительно. Если вообще возможно. Вернувшись назад, выбрали другой коридор, и обойма снова зашагала сквозь бесконечные гроты, залы и переходы.

Чтобы отвлечь ребят, Серега начал дергать Знайку на предмет информации. Тем более что и самого заинтересовало.

– Тут, пожалуй, прежде всего нужно вспомнить о строении планеты, – поправив очки, что являлось у него признаком увлеченности, начал, энергично жестикулируя, рассказывать научник. – Как известно, планета не монолитна. И если очень коротко и примитивно… Выше всего, ближе к поверхности, находится земная кора. Она образована из литосферных плит, которые стыкуются друг с другом, словно кости черепа, а иногда и наползают друг на друга, образуя горы или впадины. Они словно плавают по более текучей мантии. Толщина земной коры – это если говорить применительно к Земле – колеблется. Под континентами она состоит из гранитного, осадочного и базальтового слоев толщиной до восьмидесяти километров. Под океанами меньше, до десяти. Далее залегают верхняя и нижняя мантия, толщина слоя около трех тысяч километров. И еще ниже – ядро. Так вот что такое кимберлитовая трубка… – Илья поправил сползшие от энергичной жестикуляции очки. – Иногда в мантии происходят какие-то процессы и магма устремляется вверх, сквозь земную кору. Во время движения магматические расплавы охлаждаются и постепенно застывают, иногда выходя, а иногда и не выходя на поверхность. Тот ход, который они пробивают в литосферной плите – словно узкая иголка через толстый слой поролона – это и есть кимберлитовая трубка, заполненная остывшей породой мантийного расплава. И вот в этой-то породе иногда и обнаруживаются алмазы. Но тут нужно отдать должное – нам очень повезло. Статистика такова, что лишь малая часть трубок содержит алмазы. Ты бы, командир, сделал заметочку в навигаторе, – он, усмехнувшись, ткнул подбородком в планшетник. – Может случиться так, что эта карта однажды станет картой острова сокровищ…