И оные события, не прошло и нескольких десятков секунд, не заставили себя ждать. Развернулась в направлении торпедной опасности пусковая РБУ-6000, и качнулся, нащупывая цель, пакет из двенадцати радиально расположенных стволов[13]. Зазвучали привычные, многократно слышанные на учениях, команды:

— Залп полный… взрыв контактный… стрельба в упреждении места цели, расчетная… наводка центральная… установке товсь… товсь выполнен… ЗАЛП!

Пусковая установка окуталась пламенем, с оглушительным ревом выплевывая одну за другой первую серию реактивных глубинных бомб. Пауза, доворот на новый угол, новая серия. Увенчанные огненными хвостами двухметровые сигары уносятся к цели, окончательно затягивая полубак клубами густого сизого дыма. Пауза, доворот, залп. Отстрелявшись, пакет направляющих автоматически задрал стволы в зенит, переходя в положение «зарядка».

Спустя пару секунд посыпались доклады:

— Торпеды противника уничтожены, визуально и акустически подтвержден подрыв всех боевых частей. Наблюдается накрытие одной из надводных целей, теряет ход, ложится в дрейф. Вторая уходит мористее, ведет неприцельный автоматический огонь.

— Надводные цели уничтожить.

Настала очередь 30-мм автоматической установки АК-630М левого борта, приплюснутая башенка которой чутко сопровождала противника с первых секунд объявления боевой тревоги. Завертевшиеся стволы выбросили полотнище неяркого пламени, сопровождавшегося смазанным рокотом, словно над волнами разорвалось исполинское брезентовое полотнище. Спустя мгновение к стрельбе присоединилась и кормовая спарка АК-630М-2 малого ракетного корабля, тоже вступившего в бой. Подсвеченные почти незаметными в утреннем свете росчерками трассеров снаряды подбросили высокие фонтаны воды, подбираясь к потерявшему ход «шнелльботу», прошлись, коротко вспыхивая, вдоль палубы, разворотили рубку и расположенную перед ней турель носового автомата. Один из ОФ-84 угодил в боевую часть запасной торпеды, и на месте катера вспух мощный взрыв, в буквальном смысле разнесший небольшой кораблик в клочья.

Второму катеру повезло несколько больше — в том смысле, что он не взорвался. Правда, и на плаву тоже надолго не задержался, сразу же начав тонуть. Да и немудрено, когда по деревянному корпусу отрабатывают сразу два шестиствольных автомата АО-18 скорострельностью до пяти тысяч выстрелов в минуту каждый! Тридцатимиллиметровая осколочно-фугасная «циркулярка» в прямом смысле перерезала «шнелльбот» на две неравные части. Первая, где располагались дизеля, радиорубка и каюты офицеров и унтеров, практически сразу скрылась под водой; вторая, куда меньше размерами, легла на борт, погружаясь медленнее, главным образом за счет полупустых топливных цистерн, выполнявших роль импровизированных поплавков…

Аксенин автоматически взглянул на наручные часы, задумчиво хмыкнув: весь бой занял меньше четырех минут! Неслабо… им бы теперь еще определиться, кто это был, и что дальше?

Взглянув на старпома, капитан второго ранга дернул подбородком:

— Ну, чего, Виталий Алексеич, повоевали?

— Повоевали, — согласился кап-три Долгих[14], стянув с головы форменную фуражку, и слегка нервно промокая лоб клетчатым носовым платком. — Еще знать бы, с кем именно?

— Разберемся. Машинам — стоп, лечь в дрейф. Выслать поисковую партию, подобрать и доставить на борт выживших. В случае оказания сопротивления применять оружие на поражение. Связь с бэдэка и «шестисотым», немедленно.

Уже поднося к губам микрофон переговорного устройства, Константин Павлович на миг пересекся взглядом с рулевым, судя по выражению лица, собирающимся что-то спросить. Мысленно поморщившись — нашел время, блин! — вопросительно кивнул.

— Разрешите обратиться! — не заставил себя ждать тот. — Старший матрос контрактной службы Дудин!

— Кратко, — отрезал кап-два. — Тридцать секунд.

— Тарщ командир корабля, это немцы были!

— Чего?! — опешил Аксенин. — Откуда тут бундесам взяться?

Стармос помотал головой:

— Да не эти немцы, не современные, другие! Ну, фашисты которые! — и, видимо, прочитав на лице строгого командира все, что услышит о себе в следующий миг, зачастил, не произнося, а буквально выстреливая фразы:

— Понимаете, я в одну сетевую онлайн игруху люблю погонять, «Боевые корабли» называется. Иногда и за фрицев тоже играю. Так вот, те, что на нас напали, это немецкие торпедные катера типа «шнелльбот», я их сразу узнал! У них силуэт характерный, я на таких воевал… ну, в смысле, в игре!..

* * *

Капитан-лейтенант Оппенхайнц уцелел чудом. Выпустив торпеды — «сто четвертый» тоже благополучно отстрелялся следом, — он скомандовал изменение курса и вышел на палубу, собираясь наблюдать поражение вражеского корабля воочию. В конце концов, ему впервые посчастливилось атаковать столь крупную цель, так что любопытство, кого именно он вот-вот опустит на дно, грызло душу поистине акульими зубами. Вот только дальше все пошло совершенно не так, как планировалось.

Сначала с полубака русского крейсера внезапно ударила самая настоящая реактивная «Катюша», и Томас вполне ожидаемо удивился: неужели советы надеются поразить своими эрэсами идущие под водой торпеды?! Как выяснилось, не только надеются, но еще и поражают: не прошло и нескольких секунд, как над водой поднялось четыре мощных фонтана, по числу выпущенных «угрей». При этом один из реактивных снарядов, судя по всему случайно, воткнулся в палубу «S-104», разворотив дизельный отсек и лишив хода. Осознав, что все пошло не по плану, и охотник рискует вот-вот превратиться в дичь, Оппенхайнц отдал приказ на всех парах уходить в открытое море, справедливо полагая, что гоняться за одиноким катером русские точно не станут.