Хозяйка большая модница, к тому же она хороша собой, и у нее нет отбоя от кавалеров. Поэтому она велела установить такое зеркало, чтобы видеть себя с головы до ног. У нее еще очень хорошенькие башмачки, наверное, десять пар. Однажды Жаннет удалось померить одни, и они точно подошли ей по ноге.

Ах, если бы она была знатной дамой! Жаннет могла бы с утра до ночи менять туалеты, заказывать себе красивые башмачки и парчовые туфельки для балов и лакомиться пирожными, вот как сейчас!

— Ты еще можешь стать знатной дамой, если выйдешь замуж за дворянина. Представь, ты станешь леди. Надо только, чтобы муж был богат, тогда и платья появятся, и туфельки, — улыбнулась Лиля.

— Нет, — вздохнула Жаннет. — В нашей глуши совсем нет неженатых молодых богачей, тем более дворян. Скорее всего я вообще никогда не выйду замуж, так и буду служанкой леди Лонгфильд.

Жаннет задумчиво откусила кусочек пирожного и сделала маленький глоток чая. Она хотела растянуть удовольствие как можно дольше.

— Впрочем, это тоже неплохо, — повеселела она. — Зато моя госпожа собирается отправиться путешествовать. Если она возьмет меня с собой, я увижу разные города и даже чужие страны. Конечно, возьмет! Ей ведь нужна будет в пути служанка.

— А я думала, ты не хочешь уезжать, — сказала Лиля, вспомнив про поручение леди Эстер. — У тебя ведь здесь сердечный интерес. Я видела записку, которую ты написала своему дружку. Правда, я не знаю, кто он…

— Какую записку? — удивилась Жаннет. — Я не писала, да и некому у вас писать. Сэр Джордж женат, а Фостер не дворянин и денег у него нет. Да он на меня и не смотрит. По правде сказать, если бы у меня кто был, я бы не стала ему писать. Я плохо пишу, викарий говорит, одни ошибки. И леди Лонгфильд смеется. Лучше уж все сказать на словах.

— Может, твой дружок не из дворян? Садовник, например, или конюх, — продолжала выпытывать Лиля.

— Да нет у меня дружков в Олдоаксе! — воскликнула Жаннет. — Сэр Джордж звал меня с собой один раз на скачки и еще в казино в городе. Я согласилась, и было забавно. Но он хочет, чтобы я стала его любовницей, а я не хочу. Еще чего! От него проку никакого, только места можно лишиться. А я не хочу, чтобы хозяйка на меня гневалась. Я хочу поехать с ней путешествовать, может, даже по морю.

Девушки допили чай и поднялись, чтобы идти домой. Все хорошее когда-нибудь кончается, но они не огорчались. Надо только подождать две недели, и у Лили опять будет выходной вечер. Тогда они смогут опять куда-нибудь пойти. По дороге Жаннет пыталась расспросить Лилю о прошлом, но той пришлось врать, что она ничего не помнит. Жаннет была разочарована, и чтобы ее утешить, Лиля обещала, если вспомнит, рассказать все ей первой. Расстались они вполне довольные и проведенным вечером, и друг другом.

Элла Георгиевна с трудом открыла дубовую дверь и тяжело осела на стул. Кабинет встретил ее привычным уютом. Серебристо-зеленые волны традесканции спускались с высокого стеллажа и длинными струями стекали на стол. Тюлевые занавески скрывали рассыпь цветущих фиалок на подоконнике. Элла Георгиевна вырастила их своими руками, и обычно они успокаивали ее, отвлекали от мрачных мыслей.

Но сейчас она не замечала ничего вокруг. Ужас происшедшего сковал ее душу. Как могла она, старая дура, не понять, не остановить, не вспомнить!

Экскурсия учеников франглийской спецшколы пришла в музей около полудня. С утра было пасмурно, но к этому моменту тучи начали расходиться, появились голубые проталинки.

Как обычно, мальчики разглядывали оружие и доспехи, а девочек больше интересовали старинные костюмы и драгоценности. Лицо милой светловолосой школьницы показалось Элле Георгиевне знакомым. Но она вела экскурсию, следила, чтобы дети ничего не трогали, и мимолетное воспоминание прошло мимо ее сознания.

Зато потом, когда это случилось, ей стало казаться, что она с самого начала предчувствовала недоброе. Она снова и снова прокручивала в голове события последнего часа. Вот дети входят. Подумать только, с Анной Трофимовной, учительницей истории и большой энтузиасткой исторической науки, она была знакома уже лет пять. Другим и не попасть бы в этот зал до начала выставки. Они разговорились, да еще парнишка, который непременно хотел отобрать меч у бронзового рыцаря… Привычные заботы заставили ее забыть о кольнувшей сердце тревоге.

Сколько лет прошло с тех пор, когда Элла Георгиевна последний раз разговаривала с юной девушкой, пришедшей на экскурсию в ее музей! Конечно, малышка принялась разглядывать кольцо — самое ценное украшение в экспозиции.

Ах, почему она не убрала его в запасник! Столько хлопот выпало ей из-за этого кольца, фамильной драгоценности рода Бэклоу. Элла Георгиевна так долго его искала, подавала объявления в центральные и региональные газеты. Она чувствовала, что перстень где-то рядом. И вот однажды появился человек, который был готов отдать камень Бэклоу на выставку с условием, что его имя будет упомянуто в буклете. Ей не удалось выяснить, при каких обстоятельствах реликвия покинула Франглию и очутилась в России. Но Элла Георгиевна понимала, что ее место — возле камня. Она собственноручно отпечатала на компьютере легенду о таинственных свойствах камня и положила ее в витрину рядом с драгоценностью.

Рассказывая школьникам о событиях трехсотлетней давности, она время от времени посматривала на заинтересовавшую ее девушку. Та как раз повздорила с мальчишкой, который прилепил девушке к волосам жевательную резинку.

И в этот момент камень, разбуженный энергией скандала и запущенный лучом солнца, засиял собственным светом. Девочки ахнули, а эта светленькая захотела разглядеть его получше и погрузилась в золотистое облако над витриной. Мгновение — и все закончилось. Девочка исчезла, а камень потух, снова потемнел и превратился в невзрачную безделушку.