– Мелкий отморозок, - цедит советник. – Понятия не имею о чем ты. Но это и не важно. Живо коли препарат.

– Черта с два, - отрицательно мотает головой Джокер. – Не делай вид, будто ты никак не замешан в теме с Ариной. Все письма шли с твоего компа.

– Арина? – хмурит брови, будто и правда не улавливает суть. – Ах, эта тупая сучка, которая сперва изображала жертву, а потом пальнула по вашей подружке. Я без понятия, кто ее нанял и что там за история. Не заговаривай мне зубы. Вкалывай инъекцию.

Черт, так я и думала. Харитонов не в курсе.

– Ничего я не уколю, - твердо говорит Джокер. – Никто из нас не уколет. Интересно, что за дерьмо ты для нас заготовил? Этот препарат тестировал в лаборатории на «Маяке»? Психотропное? После него студенты совершали суицид?

– Чего? – кривится советник.

– Дело «Х», - хлестко заключает Джокер. – По твоей фамилии назвали. Или просто так совпало? Выкладывай. Неужели не хочешь похвастаться напоследок? Расскажи нам про свои подвиги.

– Мелкий ушлепок, ты совсем обалдел?

– Боишься признать вину? Мой отец вскрыл твои опыты. Да? Он нашел твое хренову лабораторию, началось расследование. Но как ты заставил старикана тебя прикрыть и замести следы? Чем его взял? И не делай вид, будто смерть Карины тоже не твоих гребаных рук дело. Кто еще стал бы вырезать букву «Х» на животе?

– Горячечный бред, - холодно обрывает Харитонов. – Я не стану разбираться в этих бреднях. Прости, но у меня нет времени на твои дебильные теории заговора. Нечто подобное нес твой отец. Опыты. Психотропные препараты. Я посоветовал ему взять отпуск, а он продолжил лезть в чужие дела и получил по заслугам. Не знаю, какое гнездо разворошил, и не хочу знать. Меня волнуют только деньги. Ничего личного. Ваш старик сам виноват. Поболтал с вашей матерью и решил вычеркнуть меня из завещания. Догадываюсь, что эта сучка ему напела. Но волноваться не стоит. Я привык побеждать. И я всегда забираю свое. По-хорошему или по-плохому.

Захар мрачнеет все сильнее с каждой новой фразой Харитонова. Зеленые глаза темнеют, наполняются густой чернотой.

– Что в шприце? – спрашивает Леднов.

– Физраствор, - отвечает советник, даже не пытаясь скрыть ложь. – У вас нет выбора. Будете тянуть и жевать сопли – я просто пристрелю эту девку.

– Допустим, мы выполним твои требования, - говорит Демид. – Вколем препарат. А дальше? Ты все равно убьешь Соню. Тогда в чем смысл подчиняться?

– Даю десять секунд, - отрезает Харитонов.
– Вперед!

Дуло пистолета прямо перед моими глазами. Точно воронка, затягивающая в ледяную бесконечность. Гулкие удары сердца бьют по вискам.

Один. Два. Три. Четыре… Провал.

Все происходит молниеносно. Нечто светлое проносится мимо меня, заставляя инстинктивно отпрянуть назад. Яркая вспышка. Багровая. Нет, скорее рыжая.

Раздается свист. Игла рассекает воздух. А дальше следует оглушительный выстрел, заставляет содрогнуться изнутри, бросает из холода в жар и обратно.

Я действую на автомате. Далеко отползти не успеваю. Лихорадочно перебираю руками и ногами, стараясь оказаться как можно дальше от эпицентра опасных событий, но при первом движении наталкиваюсь спиной на нерушимую стену.

Что происходит? Там же ничего не было еще секунду назад?

Ничего не понимаю. Не выходит уловить и разобраться. Перед глазами все расплывается от дичайшего волнения.

– Соня, - хриплый голос обжигает затылок.

Это не стена. Захар.

Парень сгребает меня в объятия, зарывается во внутренний карман моей куртки, выхватывая пистолет, а после подталкивает за массивное каменное перекрытие, разрывает наш короткий контакт.

– Будь здесь, - чеканит и дальше обращается уже не ко мне, потому как его тон моментально становится резче и жестче: - Беречь.

Рядом оказывается Джокер и оттягивает меня еще дальше.

– Что это было? – бормочу сдавленно. – Что там произошло?

– Я сам толком не понял, - заявляет Артем.

Демида нет рядом. Грохочет несколько выстрелов. Один за другим. Пять? Шесть? Я сбиваюсь со счета. Я вообще едва соображаю.

– Все чисто, - доносится голос Леднова.

Мы с Джокером покидаем свое укрытие, приближаемся к парням. Захар отбрасывает пистолет в сторону, привлекает меня к себе, внимательно осматривает.

– Что случилось? – шепчу, заледенев изнутри.

Мой затуманенный взгляд скользит вниз, натыкается на советника. Его худощавая фигура точно парализована, растягивается перед нами без намека на движение. А рядом еще одно тело. Маленькое, тонкое, хрупкое. Совсем светлое.

– Арина! – вскрикиваю и вырываюсь из рук Захара, бросаюсь вперед.

Я должна понять. Должна рассмотреть.

Девушка закашливается. Из ее рта стекают тонкие струйки крови. Она замечает меня и пытается улыбнуться. Или мне просто чудится? Смотреть невыносимо.