— Придется продолжить веселье позже, Лорд Кубков. Это записка от твоей жены. Пир воронов начался.

Глава тридцатая

Я подавила ругательство, когда они схватили Скувреля и потащили его по полу. Он потянулся ко мне, и мне показалось, что он надеялся на помощь, но видение в зеркале пропало.

Я охнула.

Он исчез.

И мир смертных был в опасности.

Я спасла отца от сестры… отчасти.

Я спасла смертных детей… как могла.

Но я отставала от Хуланны в этой главной игре, о которой ничего не знала. На кону в этой игре были наши с ней жизни.

Во рту пересохло.

Я не смогла устроить для нее ловушку, сострадание вело меня, а не хитрость. И я не смогла собрать союзников. Я отдала сделкой единственного.

Мои ладони вспотели.

Оставалось лишь одно.

Война.

Война между сестрами. Война между двумя половинками целого. Война, в которой я не была уверена в победе.

Я сжала кулаки, проверила вещи. У меня были повязка и рукоять топора — она не помогала вне Фейвальда, меч и ключ, зеркальце и клетка.

Я осторожно вытащила лук из колчана, поправила тетиву. Когда я попаду в мир людей, будет война. Мне нужно быть наготове.

Я проверила все, убедилась, что клетка была готова.

Я собиралась попытаться запереть Хуланну в клетке. Мне нужно было лишь увидеть ее. Это был мой последний шанс выполнить то, за чем я сюда пришла — остановить сестру. Я открыла сумку, вытащила шкуру крысы и накинула ее на плечи, завязала лапы на груди.

Она воняла.

Но напоминала мне, кем я была. Эллин Хантер. Сделайте меня маленькой, и я убью крыс. Сделайте меня снова большой, и я разнесу Фейвальд. Я не сдавалась. Я не отступала. Я не была готова оставить этот бой.

Я решила забрать сияющую книгу со стола, сунула ее в переполненную сумку. Мне нужно было разобраться в содержимом. Я стала напоминать черепаху с этим на спине.

Хватит медлить, Элли. От ожидания легче не станет.

Я вытащила меч, собиралась рассечь воздух, но дверь открылась, и вбежал Верекс с мрачным лицом.

— Леди Кубков, я…

Мы оба застыли в шоке. Я отреагировала первой, закрыла глаза и представила его маленьким.

Ты — ничто. Ты — ничто. Ты — ничто.

Ногу укололо, и я охнула, опустила взгляд и увидела меч размером с булавку, вонзенный в мое бедро по рукоять.

Я опустила лук на стол, сорвала клетку с пояса, вытащила маленький меч и бросила на пол. Я забыла, как могли вредить маленькие фейри.

— Верекс, — процедила я, подняв клетку, чтобы видеть его. — Если у тебя есть еще оружие, держи при себе, или я разозлюсь и обеспечу тебе плавание в вине.

Его зеленое лицо было бледным.

— Что это за безумие, смертная? И что ты сделала с Леди Кубков?

— Теперь ты у меня в плену, Лорд Сумерек, — меня злили изменения. Что мне делать с Верексом? Я не могла отпустить его, иначе он нападет и убьет меня. Я могла выбросить его в окно, как Валот, но он мог выдать меня сестре. Но нести его с собой будет больно.

Я быстро схватила один из шарфов Хуланны, привязала клетку к сумке. Так Верекс хотя бы не будет ничем тыкать в мою ногу. Я подняла повязку на глаза, стараясь не вздрагивать, когда Фейвальд стал жутким, а красивая комната Хуланны — лохмотьями и битыми чашками, грязной бумагой и пустотой за окнами. Даже Верекс в крохотном облике был запутанным и искаженным.

— Выпусти меня, смертная! — закричал он.

— Тихо, или я наполню клетку железом так, что ты сгоришь за миг.

Я схватил лук и меч, а потом быстрее, чтобы не отговорить себя, рассекла воздух и прошла в брешь, пока Верекс шипел на меня.

Я ожидала, что выйду в мир смертных, но чуть не подавилась, когда мир остался спутанным.

Я в ужасе опустила повязку одной рукой. Я не знала, что меч мог переносить меня в другое место в одном мире.

Где я была? Место было пустым, с толстым слоем пыли на всем.

Верекс засмеялся в клетке.

— У нас нет крыльев, смертная. Ужасно ты выбрала место.

Мы были на платформе над большим кратером. Туман поднимался снизу, и тучи окружили нас во тьме сверху, закрывая Кровавую Луну. Лестница не вела к платформе. Никакие строения не поддерживали ее. Была только платформа, где удобно уместились бы около четырех человек. На краях не было перил, можно было сорваться. В центре платформы были вещи. Потрепанное одеяло, слишком маленькое для взрослого. Я подняла его, из-под него выкатилась вырезанная лягушка размером с мой большой палец. Она была такой настоящей на вид, что я коснулась ее.