Я пыталась разглядеть сестру.

Она была там.

Она стояла в седле единорога, не замечала опасность, хотя была на подвижном звере с острым рогом на голове.

Я пыталась думать о ней, как о маленькой, но могла видеть лишь то, какой сильной она выглядела.

На ней была позолоченная грудная пластина, золотой крылатый шлем, темно-рыжие волосы развевались за ней, черная юбка с разрезами трепетала, как флаги смерти, на ветру. Она была в сапогах и щитке с маленькой руной на руке вместе с крепкими перчатками — но только это было практичным в ее облике.

Она была красивой. Она была роскошной. Она была всем, чем я хотела быть.

Я пыталась думать о ее изъянах, ее ошибках. Я будто хваталась за воздух.

Рогатый фейри на олени перекрыл мне обзор, Сумеречный двор несся за ним.

Мое сердце колотилось.

Я не справилась!

Я планировала это. Пришла в нужный миг. Я увидела ее, как и надеялась, но этого не хватило. Я не смогла это сделать. Я не думала, что провалюсь в этом.

Я встала на носочки, пытаясь снова увидеть Хуланну, подавляя панику.

Не паникуй, Элли. Ты еще можешь сделать это. Тебе просто нужно снова ее увидеть.

Верекс рядом со мной ругался так долго, что у него кончились ругательства, которые я слышала, и его новые версии обжигали мне уши, мои щеки от них пылали.

Раздался рев, меня кто-то заметил неподалеку, и я выскочила из рощицы, поднимая облака мха, побежала по знакомой земле, поднимая повязку, чтобы видеть, и прыгая с камня на бревно к месту, где земля изгибалась слишком сильно, чтобы олень мог легко прыгнуть.

Я потеряла Хуланну из виду. Я потеряла из виду всех фейри. Ругаясь, я опустила повязку.

Я бежала не в ту сторону.

Но у меня не было выбора. Я вытащила рукоять топора из-за пояса, взмахнула им в воздухе и подняла высоко, чтобы видеть. Я потеряла при этом время.

Орки за мной радостно завопили, и я побежала быстрее, скользя на поворотах и спотыкаясь об кусты малины и поросшие мхом бревна, пытаясь оставаться в свете факела в духовном зрении.

Быстрее, Элли! Быстрее!

Я не могла оставаться впереди слишком долго. Мне нужно было укрытие. И быстро.

Рядом была небольшая берлога, где пару лет назад устроился на зиму медведь? Теперь это было лет десять назад.

Я поспешила туда зигзагом, пытаясь сбросить их со следа.

Прощу, только бы в берлоге не было медведя!

Я прошла через березовую рощу, перепрыгнула край берлоги, повернулась к входу в пещерку. Я подняла повязку, но обычное зрение ничего не показало. Берлога была холодной, пахла свежим горным воздухом. Я снова опустила ее.

Берлога была пустой.

Я пыталась совладать с дыханием. Они были за мной, и я едва влезла в пещерку из спутанных корней сверху и тяжелых камней по бокам и сзади.

Мох и земля посыпались у входа, попадали на меня. Я подняла факел выше, смотрела, как дюжина орков прыгали через холм, за ними следовал сияющий олень.

Один вдох.

Никто не повернулся.

Два вдоха.

Фух.

— Мы прячемся в пещере, — сказал Верекс.

Я сорвала шкуру крысы, накрыла ею клетку. Лучше пусть молчит!

Я смотрела на вход, страх охватил меня, но никто не повернулся. Когда мое сердце успокоилось, я сняла шкуру крысы с клетки.

— Тихо, или я тебя заставлю замолчать.

— Мы пропускаем веселье, — возразил он, но сделал это тихо.

— Полагаю, тебе не нравится такой поворот? — прошептала я Верексу сквозь зубы. — Я думала, что ты хотел на Пир воронов.

— Я хотел вести его, а не быть в клетке! Леди Кубков рано отдала приказ. Она обманула меня.

— Разве фейри не так делают?

— А еще мы топим людей, которые нам не нравятся, в вине, — напомнил он. — Мы делаем многое. Я покажу ей многое, если выйду из клетки.

Я фыркнула.

— Но ты не освободишься из клетки, пока не будешь меня слушаться.

— Ни за что, — сказал он.

Эта пещера была хороша, чтобы спрятать вещи. Я не могла носить все с собой в бою. Я сняла сумку со спины. Она была мне нужна?

Лук и стрелы. Меч.

Было холодно, шкура крысы поможет.

Я убрала остальное глубже в пещеру. Я вернусь за этими вещами.