На улице припекает солнце, дети резвятся и весело смеются, воспитатели лениво за ними наблюдают. Мир не остановился, небо не заволокло тучами, окружающим наплевать на то, что мой малыш в руках монстров. Наплевать на то, что мое сердце превратилось в кровавые ошметки.

Падаю на скамейку, ноги больше не держат. Мне хочется бежать, искать сына. Но куда? Что делать? Нужно что-то делать, и единственное, что я могу это позвонить Сомову сама. Набираю номер — абонент недоступен. Опускаю лицо в ладони, заливаясь слезами.

Если Максиму причинят вред, а это вполне возможно, то я никогда себя не прощу. Главное, что мой малыш не попал в руки Оксаны. Она меня ненавидит, а значит и к сыночку будет относиться так же жестоко. Ей неведомы жалость и сочувствие. Она не человек. Непроизвольно тянусь к шраму на спине, и он отзывается фантомной болью.

— Татьяна?

Поднимаю заплаканное лицо на мужчину в сером костюме.

— Я Олег Котов. Меня прислал Владислав Орлов, — мужчина присаживается рядом. — Расскажите, что случилось?

Олег создает впечатление закаленного в боях военного. Собранный, безэмоциональный, моментально просчитывающий ситуацию. Его люди без вопросов и приказов расходятся по территории. Кто-то пошел за записями с камер наблюдения, кто-то опрашивать очевидцев.

Выслушав мой сбивчивый рассказ, Котов начинает спрашивать о секте: где она находится, сколько в ней членов, что я знаю об основателе, связана ли она с криминалом, кто те богатые клиенты, которые пользовались женщинами как проститутками.

С ужасом понимаю, что практически ничего не знаю. Я прожила там слишком мало и в силу своего возраста многого не понимала. Сейчас я могу строить догадки, основываясь на детских воспоминаниях. Но что из них истина, а что воображение — не могу ответить даже себе.

— Малышка!

Ко мне бежит Влад, и я вскакиваю ему навстречу, буквально падая в объятия. Цепляюсь за него, как за последнюю надежду.

— Все будет хорошо, я обещаю, — шепчет мне в макушку, пока я рыдаю ему в рубашку.

— Скажите, мог ли Сомов за это время добраться до аэропорта и вылететь в Сургут? — заикаясь спрашиваю у Олега.

— Нет. С момента их ухода не прошло и двух часов. Если у них нет спец транспорта с мигалками, то доехать не успеют. К тому же я думаю, Сомов действовал не один и, забрав Максима, направился к своему сообщнику. На какое-то время они залягут на дно. Но уверен, сегодня выйдут на связь. Звонков не было?

Отрицательно качаю головой. Я не выпускала телефон из рук, не могла пропустить.

— Я так и не вызвала полицию! — выкрикиваю испуганно, прикрывая пальцами рот.

— Не волнуйтесь об этом, я уже переговорил со знакомым опером, — успокаивает Олег и переходит на приказной тон. — Значит так, Татьяна, сейчас вы поедете в свою квартиру, проверите не ждет ли Сомов там. Влад, мы пойдем по следу. Если удастся отследить похитителей, нужно чтобы со мой был знакомый Максиму человек.

— Тогда лучше поехать мне, — возражаю я.

— Нет, сейчас вы будете нашей приманкой. Думаю, за домом следят, они должны увидеть вас одну. Скажите адрес, я отправлю туда людей, они незаметно проникнут в подъезд. А один отвезет вас под видом таксиста. Вам ничего не будет угрожать. Дайте телефон, я временно установлю следящую программу, она будет записывать разговоры и пересылать мне сообщения, чтобы мы могли отследить преступников.

Послушно протягиваю телефон. Интуитивно чувствую, что Олегу можно доверять, он поможет найти сына.

Пока ждем псевдо-таксиста, Влад не выпускает меня из своих объятий.

— Почему ты спросила про отлет в Сургут?

— Очень боюсь, что сына увезут до того, как мы его найдем. Моя биологическая мать — бездушное чудовище. Помнишь, ты спрашивал про шрам на пояснице? — дожидаюсь кивка, я с тяжелым вздохом говорю. — Это она сделала. В наказание за то, чего я не совершала.

После моего краткого рассказа, внешнее спокойствие Влад трескается и наружу пробиваются все эмоции. Страх, боль, отчаяние и жалость, адресованная лично мне.

— Я давно это пережила, — кладу руку на щеку Влада, — у меня есть единственная семья и она самая лучшая. Сейчас главное, чтобы Максим ни в коем случае не попал в тот ад.

— Он не попадет, — Влад обхватывает мою ладонь и нежно целует, — клянусь.

И я верю безоговорочно.

Через несколько минут подъезжает старенькое Рено с бугаем за рулем. Теоретически он может сойти за бомбилу, если не приглядываться к кобуре, спрятанной на поясе под огромной футболкой.

Влад провожает меня до машины, сжимает в объятиях, вновь обещая, что все будет хорошо. А я не могу расцепить руки и отпустить его. Слишком страшно оставаться один на один с мыслями.