— Что ж, не будем пить, тогда будем говорить, — хлопнул он в ладоши и уставился на меня с интересом, — Слушаю вас, детектив.

Я вновь прикрыл за собой дверь, теперь уже не входную, а дверцу его внутреннего кабинета. Не важно, что он потом своими словами перескажет жене, мне отчего-то хотелось чувствовать себя тет-а-тет с ним, более комфортно.

— Вы когда-то несколько раз защищали некого… Боже, да опять. Как кто-то способен выучить это имя, — закатил я глаза, — В общем, он Уокер. По фамилии не вспомните?

— Бен? Билли Уокер? Алан Уокер? Джефф Уокер, певец и музыкант из группы Carcass, — заулыбался он, собираясь уже мне что-то про него такое да эдакое рассказать, но я его прервал.

— Нет-нет, — покачал я головой, — Точно не он, и точно не из этих, я про…

— Уокер, Уокер… — а теперь он уже не дал мне договорить, опять перечисляя, — Кайл Уокер? Мюррей Уокер? Актёр Бенджамин Уокер? Шестизарядный кольт «Уокер»? Виски «Джонни Уокер»? «Крутой Уокер: Правосудие по-техасски»! — усмехался он, переходя на хохот, — Мало ли во всей Британии Уокеров, детектив!

— Так, в общем, имя у него большое и странное, — достал я блокнот Рида, который всё это записывал, однако на первых страницах, где были заметки о жутком опустошённом теле, не было ничего про имя.

Ведь мы тогда нашли его документы, и записывать в блокнот ничего не понадобилось, вспомнилось мне. Что ж, придётся вспоминать. Что там было? Там было «джуниор», которое означало «младший», там был… Так, мы про Иоанна Богослова что-то там говорили, Иоанн то бишь «Айван».

И свои жуткие трактаты о вурдалаках он подписывал сокращённым именем, Найт Уокер. Причём до меня только сейчас дошло, что имя «Найт» с нечитаемой первой «K», как оно обычно пишется, где «Knight» пошло с далёкого средневековья и дословно имя означает «Рыцарь», но его можно воспринимать ещё и чисто на слух, напрочь эту «K» игнорируя. То есть «Knight Walker» превращается в «Night Walker» — Ночной Скиталец, Бродящий в ночи, довольно зловеще звучит и идеально подходит для автора страшных книг.

— Айван Найт Уокер младший, — сообщил я, наконец, пока адвокат сам смеялся над своими вариантами и придумками.

После услышанного имени он, правда, ухохатываться перестал, сложил руки вместе и наклонился ко мне через весь свой стол с уже совершенно серьёзным видом, водя подушечками больших пальцев друг о друга.

— Что он опять натворил? — произнёс он негромко, но всё-таки голосом, а не шёпотом.

— Боюсь, он умер, — отвёл я глаза, сообщая такие новости даже адвокату сатаниста, а ведь кому-то ещё предстоит передавать подобную весь отцу Лори Гамильтон, принеся страшное известие, что его милая малышка была зверски убита на своём же заднем дворе.

— Умер? И как же с ним такое случилось? — поинтересовался у меня Дональд Пейтс.

— Проводил какой-то ритуал на кладбище, как я предполагаю, мы нашли огарки свечей, остатки спичек, целую папку с какими-то заклинаниями и ещё блокнот с записями положений звёзд, что для него, по всей видимости, было крайне важно. Однако же кто-то убил его, — рассказывал я.

— Прямо там? — не верил он мне на слово, — На кладбище? Ночью? Убил Айвана Уокера? Хе, случается же с подонками подонковские смерти, — улыбнулся он, повернувшись ко мне в профиль, глядя куда-то в своё единственное окно, не побоюсь предположить, что попросту в своё же там ухмыляющееся отражение.

— Да, как это ни странно, но его труп был найден прямо на одном из лондонских клабищ, — пояснял я детали, — По нашей базе вы его адвокат, аж четыре раза защищали, в тюрьму он ни разу не попадал, так что…

— Ой, детектив. Ну не надо из меня делать адвоката Дьявола. Вы видели за что его брали? Шпионаж за сексуальными дамами, принесение в жертву барашка, да что в этом такого страшного? Ну, давайте теперь всех, кто режет скот на религиозные праздники, засадим лет на десять с убийцами и насильниками детей. Я не берусь за дела настоящих преступников, проверьте мой послужной список. Налоги, финансовые махинации, брачные контракты, иногда всякая мелочь для потрфолио, я с него ни цента не взял за услуги, за все четыре случая, — заверял меня адвокат, — Это чисто, так сказать, для престижа. Чтоб в стране откровенного произвола не было.

— Не уверен, что за крупные хищения средств из бюджета нужно давать срок меньше, чем за вооружённое ограбление банка, — только и хмыкнул я.

— Тут уж дело ваше, так от меня-то вы чего теперь хотите? Умер и умер, что там говорят, «царство ему небесное»? Едва ли, детектив, вот как бы ни так! Этот человек носил перевёрнутый крест и был помешан на изучении тёмных сил. Не зря же ночами агнцев резал на кладбище в украденной чёрной рясе. Кстати кражу-то ему тогда никто не предъявил, — он снова заулыбался всем изъянам нашей судебной системы.

— Его убили, тело жутко изувечили, — продолжал я рассказ, — Я бы вам с телефона снимки из базы показал, да вы потом точно со своими тремя делами не разберётесь, уж чего-чего, а такого вы не видели ещё, кого б вы там за всю свою карьеру от справедливого возмездия не отмазывали.

— И? — вопросительно смотрел он, вернувшись спиной в кресло и усевшись покомфортнее, — Это был не я. Когда бы это не случилось, у меня есть алиби. Хотя показания жены о том, что мы были чем-то заняты в постели, вы ведь не будете рассматривать, так же?