Глядя на рисунки, Латти о чем-то задумалась. Потом, взяв один из них в руки, подняла на меня взгляд:

— Он знает?

Свою грустную улыбку я дополнила кратким ответом:

— Нет.

— Почему?

Даже представить сложно! Я с таким трудом доверилась ей, а сказать самому Себастьяну о том, что люблю его… Нет, это слишком сильное испытание, которое заведомо обречено на боль.

— А зачем ему знать это? — я прошла вглубь комнаты и стала собирать рисунки, чтобы снова спрятать.

— Как зачем, Зоя?! — пораженная Латти подошла ко мне. — Ты рисуешь его. Ты любишь его. Он должен знать об этом! Он имеет право…

— Себастьяну это не нужно, Латти! — прервала я ее. — Он сам мне так сказал.

— Что? — смятенно спросила она.

— Да, в день вашей свадьбы. Он уверил меня, что ему не нужна любовь, и он намерен избегать подобных переживаний.

Я задвинула ящик, спрятав туда альбом, и повернулась к растерянной Латти.

— Себастьян! — покачала она головой, погружаясь в собственные, скрытые от меня мысли.

Наблюдая за ней, я испытала облегчение. Как все-таки прекрасно поделиться с надежным другом своими мыслями и чувствами! Как долго меня мучила эта невысказанность, сколько сил я потратила, пряча свои переживания! Глупая, глупая я.

— Зоя, — она подошла ко мне и взяла за руки, призывая взглянуть на нее. — Я хочу кое-что сказать тебе как человек, который очень хорошо знает Себастьяна. Смею заметить, что однажды он сам признался мне, что его этот факт чрезвычайно настораживает…

Как похоже на него! Я не сдержала улыбку.

— Ты должна знать о нем главное — он боится не любви, — сжимая мои пальцы, продолжила Латти. — Он страшится боли и страданий.

Себастьян очень ранимый и чувствительный человек, который слишком долго был ответственным примером для подражания. Да, он не хочет любви. Она ему попросту не нужна. Мое сердце сжалось от таких слов, даже дышать стало тяжело.

— Но он не понимает одного, — продолжила Латти. — Любовь приходит неожиданно. В тот самый момент, когда ее особенно не ждешь.

Любовь проникает в сердце того человека, который больше всех отрекается и не принимает ее. И чем быстрее он будет бежать от любви, тем стремительнее она настигнет его.

***

Ночная мгла поглощала меня с беспощадным удовольствием. Она пожирала меня вместе с лесом, по которому я блуждал. Ветки кустов царапали мою кожу. Холод обжигал. Тьма давила на глаза. Лишь свет луны освещал мне путь.

Но куда я направлялся?

Вперед. Сворачивать нельзя. Назад возвращаться запрещено.

Только вперед! Всегда вперед, даже если страшно и давящая обреченность сжимает все внутри.

Сдаваться нельзя. Отступать запрещено. Уж лучше гибель, чем поражение!

Вдруг я оказался на вершине горы. Снег залипал мне глаза. Мороз лишал чувствительности. Ветер разрывал одежду.

Я с трудом осмотрелся. У подножья россыпь домиков. Маленьких, с одинаковыми крышами и безлюдными. Они пустые. Безжизненные. Они подобны мне.

Я закричал от осознания этого, но мой крик заглушил вой ветра. Меня никто не услышит. Меня никто не спасет.

Мои глаза вдруг распахнулись, и я увидел дрожащую лунную дорожку на морской глади. Резко вскочив, я быстро оглядывал знакомый интерьер спальни. Сквозь тревогу я понял, что реальность возвращалась ко мне.

Я дома. Это просто сон. Один из тех странных и мрачных снов…

Снова лег на свою постель и отвернулся от панорамного окна. Нужно еще поспать. Завтра трудный день.

В просторном спортзале пентхауса Виктора Эскаланта проходил поединок кэндо. Дерзкий бой между двумя мужчинами, одетыми в традиционную экипировку темно-синего цвета, состоящую из кимоно «кендоги», штанов-юбки «хакама», защитного пояса «тарэ», нагрудника «до», шлема «мэн» и рукавиц «коте».

Два меча «кэн» сходились и расходились во время рубящих выпадов современных самураев. И если бы не громко звучавшая музыка из мощных динамиком, то был бы слышен скрежет металла оружия, мягкие шаги босых ног воинов и название приемов, которые они выкрикивали.

Ловкие повороты и умелые отражения опасных ударов выдавали высокий уровень подготовки мужчин. Каждое их движение четко продумано и слажено, от чего зрелище чрезвычайно завораживало. Именно поэтому вошедшая в комнату Злата Эскалант остановилась и стала наблюдать, как ее муж и деверь сбивают спесь друг с друга. Один из бойцов присел, позволяя мечу соперника пролететь у себя над головой. Потом сделал крутой разворот и, поднявшись на ноги, ткнул острием в шлем противника. Тот явно опешил и сделал шаг назад. Побежденный выронил меч и поднял руки, давая понять, что бой окончен его поражением.