Но с каждым судорожным вдохом Ева слабела. Капли мельчали, застывая росой на травах, растворяясь в ручье, стелясь туманом… Лишь один лесной зверек рискнул приблизиться к умиравшей девушке и вылизать ее влажные щеки. Вместе со слезами Евы он вкусил и магию. Так появились первые волшебные существа нового мира – морфы.

Желание прелестной Евы, мечтавшей подарить магию этому новому пустому миру, обернулось против нее. Она умирала в муках. В неописуемых страданиях. И совершенно одна.

Адам отыскал возлюбленную слишком поздно: вместе с жизнью из нее, как из Источника, вытекла последняя дикая капля. Он прижимал к себе потерянную Любовь, целовал лицо и руки, тряс обездвиженное тело, пытаясь остановить процесс передачи. Но он опоздал – Еву не ждало спасение. Она уже не была ни человеком, ни магом. В ней не осталось ни одной искры – лишь гнетущая пустота.

Последняя капля получилась самой сильной и крепкой. Наполненная любовью Евы к этому миру и к этому мужчине, она соскользнула с похолодевшей ладони. Разъяренный Адам рубанул по ней кулаком, впечатывая в землю. И от его безутешного отчаяния и гнева та расщепилась на две половинки.

Одна впиталась в почву и выросла высоким древом с чудесными сладкими плодами. Оно цвело и в лето, и в зиму ровно на том месте, где осталась без сил наша Прародительница.

Однажды в том запретном лесу на месте нынешних Румынских Дебрей гуляла девочка с черной косой. Она славилась на всю деревню добротой, отзывчивостью и умом не по годам. Но в этот раз поступила глупо: отправилась искать убежавшего брата одна и заплутала.

Целый вечер она питалась плодами с дивного дерева. Несмотря на то, что за годы те земли наполнились дикими волшебными тварями, за всю ночь ни один зверь не подошел к этому месту. А наутро девочка смогла сама найти дорогу домой. И вернулась она волшебницей.

Вторая половинка попала в ручей и вместе с бурным потоком понеслась к местной реке… В другой деревне совсем другая девочка зачерпнула воду кувшином, чтобы напоить свою престарелую мать. Но его отобрал наглый мальчишка и выпил до сна. Это был сын предводителя племени, привыкший брать самое лучшее. Остатки воды он выплеснул ей на грязное платье, смеясь над неряшливой дикаркой.

Годы спустя подросший мальчик возглавил племя и повел войной на соседнюю деревню. Не знал он, что так влекло его к те земли. Его дух метался и жаждал успокоения. И спасение он видел в войне. В бесконечных сражениях.

Той девочке, вкусившей волшебных плодов, удалось бежать вместе с братом в чужие земли. Частицы последней капли передавались потомкам из поколения в поколения. Годами, десятками лет, веками половинки тянулись друг к другу, пытаясь образовать единое целое… да так и не обрели покой.

В каждой цельной капле магии, подаренной Евой нашему миру, был заключен баланс мироздания. Добро и зло, свет и тьма, темная и сияющая материя сплетались в ней в гармоничном танце. Но последняя капля разделилась неравномерно. В одну половинку попало больше света, в другую – больше тьмы. И лишь вместе они могли обрести равновесие.

И по сей день они тянутся друг к другу неустанно, и ежели мешает что-то или кто-то встает на пути, то плавится воздух и кипит вода. Капля снова и снова жаждет стать единым целым. Только так разделенные половинки найдут долгожданный покой.

Глава 4. Все самое лучшее

За окном незаметно стемнело. Отчаянно зевая, я встала с кресла с твердым намерением пойти наверх, составить компанию дрыхнущему Арчи и, не ревя и не думая ни о демонах, ни о горных троллях, крепко заснуть.

И только я это все себе пообещала, как передо мной возник Демон. Сердитый, как горный тролль. Материализовался на ковре посреди гостиной и зло на меня уставился. Он явно не к миссис Абрамс, да…

– Что, пришел сказать, что графиней я тебе меньше нравлюсь? – я шмыгнула носом, разом забыв про все свои намерения. – Что передумал брать меня в жены?

– Дело не в этом, Анна, – пробормотал Карпов, сверля меня черными, как ночь за окном, глазами. – Я не люблю чувствовать себя идиотом.

– Из-за того, что звал замуж дестинку, а она оказалась аристократкой-первокровкой? – нос снова предательски шмыгнул. Да что ж такое?

– Из-за того, что узнал об этом вместе с остальными от твоего крестного, – сухо произнес Демон и прошел мимо меня к окну.

Так и встал, разглядывая невидимые звезды. Неужели я ему настолько противна, что даже смотреть неприятно?

– Я узнала немногим раньше тебя! – уведомила в напряженную спину и сделала пару шагов к нему.

– У тебя был миллион возможностей рассказать, – хрипло процедил Карпов в мрачную темноту. – Это не «ерунда». Если бы я знал, я был бы хотя бы готов… морально…