Красное, чёрное, белое и нечто совершенно иное
вернуться

Пелевин Александр Сергеевич
Шрифт:

Декабрь 2017 г.

Война спишет всё

Война спишет всё: долги, платежи, счета,Дедлайны, проекты, идеи для новых книг,И новую жизнь с перевёрнутого листа,И твой прошлогодний заброшенный черновик.Война перепишет фамилии наши изКазённых бумажек на каменную плиту.Крутись, барабан, лотерея приносит приз —Свинцовый билетик в русскую пустоту.Война спишет всё: продуктовый в твоём дворе,Автобус «семёрку», потёртое кресло в нём,Холодное тёмное пиво за сотню рэ,Твои обещания – встретимся, мол, потом,И давку в метро по утрам, и любимый бар,И селфи из душа, и фразу «пойдём ко мне».Война перепишет всё это в густой кошмар,Ползущий коричневой ржавчиной по броне.В потасканном бронике, ночью, на блокпостуКакой-то совсем незнакомый тебе чувакСтрельнёт сигарету, выдохнет в темнотуИ скажет: «Ну что тут поделать. Теперь вот так».

Март 2018 г.

Вне политики

Я, говорит, вне политики, я за мир.Ну, типа, грустно, когда погибают люди.Я отстраняюсь от бомб и кровавых дыр,Я, говорит, верю, что бог рассудит.Война, говорит, – это, конечно, ад.Жалко людей. Этих больше, а тех – не очень.Ну, упадёт к ним на огород снаряд.Ну, во дворе постреляют немножко ночью.Мне неприятен пропагандистский трёп,Он агрессивен, ужасен и так неистов.Это нормально – желать врагу пулю в лоб.Да врёте вы всё, там нет никаких нацистов.Там такие же люди, они не хотят войны.То есть, конечно, хотят, но имеют право.Они за свободу от нас для своей страны,Поэтому я за мир, но героям – слава.И не то чтоб одни животные равнее других,Просто одни бомбы правильнее, чем другие.Совесть моя чиста, и мой голос тихВ этой ужасной, сошедшей с ума России.Я отстраняюсь от бомб и кровавых дыр,Я отстраняюсь от выбора «или – или».Я, говорит, вне политики, я за мир.Скорее бы вас, сволочей, разбомбили.

Декабрь 2017 г.

Территория смертного подвига

Территория смертного подвига в вечном огне,Полигон испытания нас изнутри и вовне.Здесь деревья поют, и земля вместе с ними поёт,Заливая ликующий гимн в перекошенный рот.Здесь деревья поют, голоса их вплетаются в рёвСамолётов, летящих в туман занебесных краёв.Это голос пилота вплетается текстом в гранит,Это небо гудит, это небо над нами гудит.Наше небо – из красных знамён и железных зеркал,Наше небо – колючий хрусталь и звенящий металл.В наше небо прикладами вбита стальная звезда,Стерегущая вечный блокпост на пути в никуда.Наши тени становятся красными, наши телаПревращаются в звонко поющие колокола,В бесконечное поле, в блестящую алую медь,В треугольные письма родным и в приказ умереть.Наша родина – чёрные танки на белом снегу.Наша родина – пуля, несущая гибель врагу.Наша родина – это когда нет дороги назад.Наша родина – это увидеть свой собственный ад.Не дыши, посмотри – это наша с тобой пустота.Это белый погост, на котором не видно креста.Это всё, что однажды приходится выпить до дна.Это наша любовь и надежда – и наша весна.

Февраль 2017 г.

Предел

Чёрный, синий и красный цвет,Камуфляж, автомат, блокпост.Никакого предела – нет.Есть сияние белых звёзд,Леденящая круговерть,Полыхнувший огнём зенит,Где тебе улыбнётся смертьИ по-русски заговорит,
И расскажет про вечный май,Про сияние жарких дней,И прикажет: гори, сгорай,И ещё, и ещё сильней!На плече заплелись в узорЧёрный, синий и красный цвет.Смерть глядит на тебя в упор.Никакого предела – нет.Сделай шаг и рвани кольцо,Режь осколками чернозём!Смерть увидит твоё лицо,Перепачканное углём,Ты увидишь в снегу поля,Ты увидишь огонь зари.Пусть дрожит под тобой земляОт того, кто живёт внутри.Он силён, он могуч и смел,И ему – миллионы лет.Сплюнь налево. Порви предел.Никакого предела – нет.И когда сумасшедший знойВыжжет страх из открытых глаз,Вспыхни заревом над странойИ люби, как в последний раз.В леденящую круговертьБей наотмашь, стреляй, смотри,Как дрожит и трясётся смертьОт того, кто живёт внутри.

Июнь 2016 г.

Чёрная лента

Человек проснулся утром, допивает старый чай,Водит бритвой по щетине, режет щёку невзначай,После душа босиком стоит на кафельном полу,Глядя в зеркало с широкой чёрной ленточкой в углу.Человек себе смеётся, говорит себе в ответ:«Всё в порядке, успокойся, жизнь одна, и правды нет.Чтобы знать свои пределы до конца, навек и впредь,Мне придётся ненадолго понарошку умереть.Есть у каждого подруга, всюду ходит за плечом,Тихо шепчет и бормочет, чёрт бы знал её о чём.Все хотят её в итоге обдурить и обскакать,Но она всегда роднее, чем любовь, сестра и мать».Человеку снилось, будто ставит клетку на крыльцо,В клетке заяц, в зайце утка, в утке чёрное яйцо.В тишине скрипит калитка, за калиткой воет зверь,Человек ещё не знает, кем становится теперь.Человек похож на остров – говорили в старину.Он берёт с собою ленту, уезжает на войну.Он увидит наконец, по ком звонят колокола,И смеётся: «Всё неправда, я не остров, я скала».Человек идёт на запад, предвкушая кровь и пот,С чёрной лентой на предплечье он идёт, идёт, идёт.Он не остров, он скала, и он огромен и могуч,И в конце его дорогу перережет красный луч.Он закурит после боя в непривычной тишине,Посреди развалин дома, с автоматом на ремне.Рядом с ним стоит подруга с чёрной лентой на руке,Говорящая на русском языке.

Март 2016 г.

Старуха стучится

Старуха стучится в твоё окно, говорит: «Привет,Вот для тебя и закончился белый свет».Кажется, вы с ней знакомы. Похоже, ты видел её давно.Тысячу раз ты читал о ней в книгах, смотрел на неё в кино,Думал ли ты, что увидишь вблизи, как знакомы её черты?Вот она здесь, на пороге. А рядом – ты.Старуха тебе говорит: «Посмотри на огонь, посмотри на дым.Скольких ещё похоронишь и сколько тебе ещё быть живым?»Слушаешь, как загремело вдали, привыкаешь к ночам без сна,Ходишь по выбитым стёклам, сидишь у окна, за окном – война.«Всё это будет отныне твоим, – говорит. – Привыкай, мой друг.Видишь, как просто в одно из мгновений меняется мир вокруг?Вспомни, когда ты впервые подумал о том, что ещё живой.Я не уйду. Я надолго теперь с тобой».Чёрное, страшное, дикое, воет сиреной, гудит, ревёт,Лупит снарядами, пахнет горелым, толкает тебя вперёд,Прямо туда, где вонючая копоть, безумие, кровь и грязь.«Страшно, дружок? То ли будет ещё!» – отвечает она, смеясь.Страха однажды не будет. Она ничего не отдаст взамен.Будет железо и копоть, и окна без стёкол, и дом без стенВ мире, где надо отчаянно помнить, что ты до сих пор живой,И говорить на одном языке с войной.Чтобы однажды она замерла и услышала твой ответ,В жилах твоих вместо крови течётНескончаемый белый свет.

Январь 2015 г.

24.07.1915

Мой товарищ лежит у развалин стены, и лицо его стало другим.Наши глотки разодраны и сожжены, в наших лёгких отравленный дым.Вот пришло это время, пора умирать, мы дожили до этого дня.Вы сегодня убили его и убили меня.Я кусаю платок окровавленным ртом, я ногтями сдираю покров.Как у вас там. германцев, в легенде о том корабле из ногтей мертвецов.Что придёт на последнюю битву по льду из обители вечного снаВ ночь расплаты, когда океаны промёрзнут до дна.Я хочу, чтобы враг слышал собственный вой и удар моего сапога.Я мечтаю о том. чтобы мёртвой рукой дотянуться до шеи врага.Ваши бомбы, винтовки и ваши штыки не помогут вам взять Осовец,Мы ещё не узнали, кто здесь настоящий мертвец.Мой товарищ встаёт, я встаю рядом с ним, мы стоим на сгоревших ногах.Я стреляю сквозь едкий отравленный дым, мне понравилось видеть ваш страх.Мне награда теперь – не кресты на груди, а на ваших могилах кресты.Мне приятно смотреть, как у вас перекошены рты.Кисло-сладкая кровь наполняет мой рот, но мой голос – огонь батарей.Я покинул теперь человеческий род. я уже не из рода людей.Я легенда, я шёпот Лесного царя, я покойник, идущий вперёд.Я дракон из пещеры, я призрачный дух из болот.
И теперь вы хотите вернуться домой, вас пугает ходячий мертвец.Вы боитесь меня, потому что со мной Мать-Россия и Ужас-Отец.Вы бежите по выжженной вами земле, как бежали когда-то по льду,Вы отправитесь в ад, я поймаю вас даже в аду,И в аду я сожгу ваши души дотла, чтобы снова увидеть ваш страх.К вашим фрау вернутся лишь ваши тела в крепко сбитых немецких гробах.Я сильнее вас всех, и поэтому вы не дождётесь моих похорон.Вот я мёртв – и костлявой рукой досылаю патрон.