– А почему так вышло? – спросила я Берта, не рассчитывая на ответ. – Потому что у кого-то есть подводные крейсера, а кто-то даже не представляет, как их построить. Так и с цветными плёнками. Как только наше родное королевство встанет на путь технического прогресса и начнёт выпускать свои фотографические материалы, я снова возьму в руки аконийскую камеру, заряжу в неё аконийскую цветную плёнку и буду снимать. А пока я делаю свою работу так, как позволяют обстоятельства.

– Оппортунистка ты, Блант, – хитро сощурился Макки, прикуривая очередную сигарету. – Так и до измены короне недалеко.

– Всенепременно, – буркнула я, покончив с коньяком.

– Вот я и говорю, по скользкой дорожке идёшь, Блант. А вот я в своих взглядах на жизнь стоек. Через два дня отправляюсь на помощь королевской пропаганде грозить тромцам нашей растущей мощью.

– Чем грозить? – кажется, после очередного стакана виски Макки дошёл до той стадии опьянения, когда желаемое начинает казаться весьма реальным. Поэтому я предложила, – Может, пора завязывать с выпивкой?

– Какая ты скучная, Блант, – пожурил он меня. – Когда Леонар тебя клеил, ты такой занудой не казалась.

– Какой ещё Леонар?

– Журналист, с которым я приехал. Он ещё с билетиком к тебе лез. Хотел прямо на Камфуни начать серию разоблачительных репортажей об изнанке курортной жизни. Думал, ты из местных плясуний по чужим койкам, хотел в качестве эксперимента тебя снять, а ты его... небось, послала, да? Представляешь, как он расстроился. Кстати, где он? – Макки безуспешно покрутил головой, но в зале приятеля не обнаружил. – Наверно, ушёл с той губастенькой. Ну, что тут сказать? Леонар совсем не промах.

– Так ты здесь вместе с ним по работе?

– А ты что думала? Разумеется, по заданию редакции. Мы с Леонаром не хозяева жизни, чтобы шиковать на самом дорогом курорте вселенной. Мы тут проездом, послезавтра отбываем в Сарпаль делать репортаж для журнала "Голос Фонтелиса" об успехах колониальной политики Аконийского королевства в Чахучане.

– С каких пор у королевства появились колонии? Камфуни и тот получен от Сарпаля в аренду на пятьдесят лет. Ты ничего не путаешь?

– Я – ничего. А редактор после общения с министром транспорта запросил репортаж о том, как аконийские рабочие строят на южном континенте железную дорогу для чахучанских сарпальцев. Мол, мы ничем не хуже тромцев. Те когда-то построили свои дороги в Старом Сарпале в обмен на алмазы из местных копий, а мы сделаем то же самое, но на противоположном конце континента за право добывать чахучанское золото. Вот про это и будет репортаж. Нужно снять рабочих, дорогу, местных сарпальцев, их неказистую туземную жизнь, чтобы на этом фоне железная дорога смотрелась высшим благом и величайшей милостью от аконийского короля.

– Понятно. Ну, удачи тебе на южном континенте.

– И тебе счастливо прозябать в этом вертепе разврата.

На этом мы и распрощались. Я пошла в свой номер, а Макки остался в баре. Когда я покидала салон, то обернулась и увидела рядом с ним двух молоденьких хохотушек. Все трое смеялись и салютовали наполненными бокалами – веселье продолжалось. Надеюсь, журналист-ловелас проведёт этот вечер так же томно и бессмысленно.

С утра пораньше я облачилась в рабочие брюки кофейного цвета и коралловую рубашку, а после захватила широкополую шляпу от палящего солнца и покинула свой номер, чтобы спуститься на первый этаж отеля и закрыться в фотолаборатории. По правде говоря, фотолабораторией мне служит просторная кладовка, но это намного лучше ванной комнаты в номере, куда в любой момент может ворваться горничная с метёлкой и засветить все плёнки.

Закончив с проявкой и печатью вчерашних заказов, я отдала конверты с фотографиями и негативами администратору, а сама отправилась на выездную съемку. Всё тот же администратор сообщил, что меня ждут в порту на частной яхте "Вечерняя звезда".

– Кто заказчик? Семья или яхтсмен с гостями? – поинтересовалась я.

– Неизвестно. Вчера приходил матрос из экипажа, оставил аванс за съемку. Сам владелец в отель не заселялся.

– Ясно. Будет морская прогулка вокруг острова или высадка на пляж тоже планируется?

– Неизвестно.

Как мило. Полнейшая секретность. Не иначе на Камфуни пожаловал мультимиллиардер. Такие заказчики обычно устраивают на своих яхтах грандиозные по размаху и распутству вечеринки. А потом платят мне двойную цену за негативы, чтобы их грязные шалости не всплыли в желтой прессе. Как, например, владелец сети парфюмерных магазинов, после того как устроил бал-маскарад совмещённый с турниром по преферансу на раздевание. Порой мне кажется, что организаторы таких вечеринок специально провоцируют гостей на дикие выходки, чтобы получить на них фотокомпромат. Я же после подобных шабашей получаю от заказчика двойную оплату за свою работу в обмен на гробовое молчание обо всём увиденном и услышанном. И с каждым разом я всё меньше удивляюсь глубине человеческих пороков.

С камерой на шее, штативом в руке и сумкой со сменными объективами, фильтрами и запасными плёнками на плече я добралась до порта за семь минут.

"Вечернюю звезду" трудно было не заметить. Среди спортивных яхточек эта двухпалубная моторная громадина смотрелась подобно фламинго в стае уток.

Взобраться на корму мне помог один из матросов, он же вызвался проводить меня в кают-компанию на верхней палубе. Пока мы шли, никого из гостей я так и не приметила. Может, владелец яхты путешествует с семьёй? Тогда меня ждёт относительно спокойный рабочий день без возлияний и безумных выходок в кадре. Зато придётся потрудиться над съёмкой непоседливых детей.