Затаил дыхание, боясь услышать слово «чуйское»…

Ан, нет!

Разводит руками:

– Извините, но знаю только – что привозят пароходами по морю…

Шёпотом:

– Контрабанда из Германии – как и всё остальное.

Ага. В принципе всё понятно.

– Брать то «собачку» будете?

Конкретно загрузившись думкой тяжкою, иду на выход:

– Ладно, доктор, я ещё подумаю – если что ещё к вам зайду…

Со психом:

– Я не доктор!

– Да? А какая разница?

Нервный он что-то… Да, оно и понятно – нарки-обдолбыщи недавно его ограбили и весь «кокс» до последней пылинки выгребли.

Сволочи!

Не успел отойти подальше от банкующей герычем аптеки, как прицепился какой-то «помятый» военный, в сильно изношенном обмундировании с двумя треугольниками в петлицах, в растоптанных до состояния калош ботиночках с выцветшими обмоточками и, явно находящийся в состоянии крайне тяжёлого бодуна:

– Товарищ, тебя можно?

– Это смотря, в каком смысле меня «можно», – крайне доброжелательно на него глядя, – если в том, про который я подумал – то тебе в район Александровского сада, служивый, что возле Адмиралтейства.

Известное место тусовки постреволюционной «голубизны» – про нежелательность посещения которого, всю нашу группу предупредил Васильцев.

– Да нет, я не их «этих», – развеивает мои опасения и, смотря с последней надеждой спрашивает, – ты не болеешь?

Да, что за день такой – что меня все за алкаша-хроника принимают?!

Ах, да… Сегодня же понедельник.

И, чем-то мне от моего нового знакомого – таким «родным» повеяло… Может, это – какой-то мой далёкий родственник моих предков – про которого я не знаю?

– Как звать-то тебя, служивый?

– Ваня, я…

Вспомнился советский мультфильм про Бабу Ягу, белых лебедей и технически подкованного пионера:

– «Ваня»? Ивашка, значит… Будешь ты, Ивашка – под простоквашку.

Шмыгает носом обиженно, но не отходит. Ладно, хорошо…

– Как не «болеть»? Понедельник – день тяжёлый…

– Выпить со мной не хочешь? – смотрит почти умоляюще, – заодно и подлечимся…

Делаю предположение:

– В смысле – угощаешь на мои деньги?

Кивает, трясущейся головой:

– Ну, да! Я знаю, где достать «лекарство», а ты за него заплатишь… Всё честно!

Стало несколько любопытно и, якобы терзаясь сомнениями:

– Не дорого? А то, знаешь ли – я пока не сплю с дочерью нэпмана.

Машет головой:

– Дешевле только даром!

– Ну тогда пошли, болезный…

Подходим к уличному торговцу в ближайшей подворотне и, за горстку тёртых медяков из моей ладошки – что остались сдачей после поездок на дребезжащем питерском трамвае, тот достал из стоящей на земле корзинки бутылку квасу и флакон из-под какого-то одеколона, полный фиолетовой жидкости. Фиг его знает, что это – спирт-денатурат, растворитель или ещё что… Налил в большую кружку квас, добавил «жидкости» и хорошо взболтнул – попав вонючими брызгами мне в лицо.

Протягивает:

– На, пей!

Я служивому:

– Только после тебя!

– Благодарствую, товарищ!

«Ивашка под простоквашку», крякнув пьёт – краснеет, долго-мучительно кашляет и наконец – матерным матом материт торговца. Тот, привычно пожав плечами:

– Я тебе мою ханжу насильно в рот не заливал! Я даже не звал тебя – ты сам пришёл. Ну а раз пришёл – пей и не лайся!

Однако, Ивашка уже повеселел, перестал кашлять и ругаться и, вопросительно смотрит на меня.

– Ну и как? – спрашиваю.

– Не хвалю! Рвёт с неё.

Торговец, со всей искренностью на которую способен возмущается:

– Ты посмотри, какой привередливый пьяница нонче пошёл?! Да, за такие гроши – походи по рынку, поторгуйся – попробуй чё лучше себе найди!

Служивый, не слушая его – протягивает мне кружку:

– Теперь ты пей, товарищ.

Отмахиваюсь:

– Что-то мне уж и не хочется – отпустило должно быть… Допивай сам!

Того, два раза упрашивать не пришлось:

– Ну, как знаешь.