Юле, как я понимаю из её рассуждений, достался хороший батя. А мне и отец и отчим – так себе. Зато маман у меня мировая, а на фоне Юлиной вообще – космическая.

"И что теперь делать будешь? Я могу чем-то помочь?"

"Чем? Запульнуть вирусную антирекламу про моего бывшего? Мои друзья тоже предлагали помощь в том виде, как они это видят. Нет, спасибо. Я должна сама научиться решать свои проблемы."

"Но что ты можешь сделать? Я так понимаю, что никаких расписок не осталось?"

"Я долго думала, делать так или нет. Если бы у меня был хоть какой-то шанс избежать этого и вернуть деньги иначе – я бы ни за что не стала так поступать."

"Поделишься секретом?"

Мне реально любопытно, что может сделать девушка, которая пишет романтические истории, чтобы вор вернул ей деньги.

"Конечно, только не сейчас"

"Заинтриговала и молчишь, – я отправил Юле недовольный смайл, – но, надеюсь, то, что задумала, безопасно? "

"А ты, что, волнуешься за меня?" – подмигивает смайл Юли.

"Я за себя волнуюсь. Глядишь, мне в наследство Амелина Фрайди достанется" – мой смайл хохочет и показывает Юле язык.

"Ах ты, корыстная душа!" – хмурится Юлин передатчик эмоций. – Что ж парни такие пошли! Одна корысть на уме. И предательство…"

Клянусь, я без всяких смайлов почувствовал, что Юлино многоточие о чём-то другом: не о её бывшем парне-воре, не о моём приколе с аккаунтом, – о чём-то более личном.

А может быть это во мне на слово "предательство" срезонировала свежая боль.

Почему-то с Юлей мне не хочется притворяться беспечным и счастливым.

"Предательство и мне знакомо. Когда открываешь человеку душу, он её заполняет своим смехом, запахом, своей, казалось бы, любовью, а потом уходит без объяснения причин."

"И всё оказывается фикцией. Неправдой, – Юля подхватила мою исповедь, – и душа наполняется обломками и осколками недавнего счастья."

"Ты ведь сейчас не про своего бывшего-конокрада? Любила другого?" – не боясь быть бестактным, пишу Юле.

"Я и сейчас люблю. И да – это другой человек. Ты тоже страдаешь от предательства любимой?"

"Мы с тобой два раненых оленя, как я посмотрю, – после недолгой паузы встряхнул беседу рогатым смайлом, – товарищи по несчастью."

"Похоже на то. – Юля прислала лёгкую улыбку. – Мне с тобой так легко и хочется говорить обо всём на свете."

Я готов болтать с этой девушкой бесконечно. Мы так созвучны во всём, даже в своей боли.

Но мне на телефон пробивается с дозвоном Галя. А вот с ней говорить у меня нет никакого желания. Я сбрасываю и сбрасываю её звонки. Ещё раз наберёт – в чёрный список закину, хотя это не в моих правилах.

Мне гораздо важнее сообщения Юли, но Галя, отчаявшись дозвониться, тоже написала то, что я не могу проигнорировать:

"Я беременна! Нам надо встретиться!"

Сообщение Гали меня оглоушило.

Вот уж чего я точно не ожидал.

Переписка с Юлей свернулась, я сел на диван и, наверное, минут пять слушал, как в пустой голове шумит ветер. Ни одной мысли.

Шок – теперь я понимаю, что это не просто эффектный набор из трёх букв.

Это жесть…

Потихоньку пришёл в себя. Мозг начал задавать сам себе десятки вопросов: почему она не сказала об этом в прошлый раз? Как это могло случится, если мы предохранялись? Какой срок, если последний раз дело было… Я и забыл, когда.

Я хоть и не опытный в таких делах, но и не совсем неандерталец. Примерно понимаю что к чему. Галя должна была уже давно узнать о своей беременности, если бы она случилась.

Если бы.

Сомнение вдохновило меня. Мда, интересная колбаса: никогда бы не подумал, что так начну цепляться за каждую деталь в пользу небеременности своей девушки.

Когда Генка с Ленкой сообщили, что ждут киндера – искренне радовался. Даже лёгкая зависть, помню, кольнула: у друга семья, а у меня…

А сейчас сижу и как детектив улики собираю в кучу – только бы убийцей оказался не дворецкий…Только бы Галя не оказалась беременна.

Я, конечно, давно понял, что мы с ней разные и не близкие люди. Но одно дело это понимать, а другое дело, оказаться связанным с чужим человеком общим ребёнком.

Для меня это очень важно.

И, как оказалось, жесть, как страшно.