— Колин, забери лошадь миледи, — крикнул он мальчишке, крутившемуся на козлах повозки, а сам направился по центральной улице в сторону замка.

Стоунберг был не только замком. За периметром заборов находился небольшой город. А сам замок располагался в глубине на склоне горы. Он словно рос из горы, устремляясь вверх к небу самой высокой башней.

Горожане, населяющие город, вывалили на улицы, радостно встречая хозяина и его супругу. Весть о том, что герцог Гренстон везёт из похода супругу уже облетела каждый дом. Женщины, дети, старики — все вышли поглазеть на новую хозяйку Стоунберга.

Сплетни не смолкали с тех пор, как эта весть, словно лесной пожар в жаркую погоду, разнеслась по домам стоунбергцев. В каждом доме судачили о супруге герцога: будет ли она наводить свои порядки или закроется в замке и будет только там хозяйкой?

Народ боялся возможных перемен, хотел, чтобы уже привычный уклад не менялся. Ещё и управляющий, барон Бейли, подлил масла в огонь, когда на сходе старшин и городских мастеров рассказал, что герцогиню дома терпеть не могли, даже прозвище дали — Чудовище, а это о многом говорит! Герцог Гренстон вынужден терпеть её только из-за того, что король обязал на ней жениться. При этом управляющий потрясал помятым письмом перед лицами людей. Хотя единицы из них могли подтвердить, написано об этом в том послании или нет.

Барон мрачно обводил взглядом присутствующих на том сходе и рассказывал о том, что герцог Гренстон месяц терпел капризы молодой супруги. Намучился с ней. А под конец дороги так она вообще повелела оставить часть войска в лагере и не пускать домой честных воинов, истомившихся по родным и близким!

После этого половина города боялась новую хозяйку, а вторая уже ненавидела.

Лиссандра приветливо улыбалась, рассматривая людей вдоль дороги. Большинство женщин держали в руках яркие ленты и приветственно махали ими.

— Да здравствует герцог Гренстон! С возвращением!

Герцогиня не могла удержаться, чтобы не крутить головой. Ей всё было интересно. Город, по мнению Лиссандры, выглядел бедным и грязным. Учитывая, что герцога ждали и были предупреждены заранее, жители привели по максимуму всё в порядок, но это не слишком спасало. В отличие от её родового замка, выложенного из белого камня и мрамора, здесь использовали чёрный камень. Это было резонно. Ведь в холодном климате любой вариант удерживания тепла оправдан, а чёрный камень греется от солнца лучше белого. Но эстетически всё выглядело мрачным, как закопченный камин без огня.

Радостные выкрики сопровождали их до ворот самого замка. Герса между квадратными башнями была поднята вверх, а двери приветливо распахнуты. Пройдя под каменным стрельчатым сводом, супруги оказались во внутреннем дворе замка.

Каменный плац был заполнен слугами, выстроившимися в две шеренги по левую сторону. Справа стояли семьи рыцарей, которые постоянно или временно непосредственно жили в замке Стоунберг. Таких было с десяток. Всех их Лиссандра уже знала в лицо и по именам. И сейчас они вместе со своими родными приветствовали хозяина. Чьи-то семьи стояли без воинов, но если не было на женщине вдовьего наряда, то, вероятнее всего, рыцарь остался в полевом госпитале.

На широких ступенях перед массивными дверями входа в сам замок обособленно стояли несколько человек. Двое мужчин и молодая красивая женщина — блондинка, которая держалась пожилого мужчины в светском наряде. На поясе у того висела внушительная связка ключей. Второй мужчина явно был служителем храма Единого. Лиссандра впервые видела такого молодого храмовника.

Лисса не нуждалась в том, чтобы ей представляли стоящих перед ней. По многочисленным рассказам Колина она узнала управляющего — лорда Бейли и его племянницу, любовницу собственного супруга — Клотильду Бейли. Девушка действительно была того же типажа, что и её сестра Альгия. Привлекательная лицом, тонкая в кости, с наивным взглядом огромных синих глаз, который был направлен на герцога Гренстона. Пухленькие губы кривились так, что было понятно, что девушка вот-вот заплачет.

Лиссандра опустила ресницы, пряча глаза. Острое чувство ревности кольнуло в груди. Теперь, когда Эрик за месяц пути из незнакомца превратился в супруга, Лиссандра уже не могла так легко пойти на то, чтобы делить его с кем-либо. Баронессу было жалко, но не Лисса виновата в том, что оказалась законной супругой герцога. За неё сделали этот выбор.

Эрик легко спрыгнул с коня и снял Лиссандру, удерживая за талию, которую мог запросто охватить своими двумя большими ладонями. Только во взгляде мужчины подобной лёгкости не было. Он отводил глаза от Клотильды, подрагивая желваками от напряжения.

Лиссандра сдавленно выдохнула и медленно вдохнула, успокаивая внутренние страхи и никому не нужную жалость.

«Это просто нужно пережить, — вела она сама с собой мысленный разговор. — Даже если всё пойдет не так — это не смертельно. Всё суета, и только нить жизни имеет первостепенную ценность!» — она повторяла заповеди служителей Ордена Прядильщиц одну за другой, лишь бы разогнать сгущающееся напряжение.

Расторопный мальчишка-конюший быстро увёл жеребца, оставляя герцогиню без прикрытия. Лиссандра гордо подняла подбородок и до хруста в позвоночнике выпрямилась.