— Зараза ты, — стукнула его по плечу, затем снова и снова, — и что мне теперь со всем этим делать? — как-то обречённо произнесла я.

Почувствовала прикосновение к своему подбородку, меня заставили посмотреть в синие глаза. На его лице отразилась буря эмоций и что-либо прочитать не выходило.

— Просто принять, что я от тебя без ума, — серьёзно проронил Аид.

А когда я от шока приоткрыла рот, он снова поцеловал. Его язык аккуратно проник в мой рот, сплетаясь с моим в безумном танце. Нежность, которую можно было пить бочками, постепенно сменялась страстью. Кожа горела. Тугой комок скручивался внизу живота.

Не заметила, как князь оставил меня без плаща. На мне оставалась экипировка вместе с кольчугой, мы всё-таки воевать шли.

Аид, придерживая меня за талию, толкнул назад, не разрывая наших губ. Почувствовала, как упёрлась ягодицами в край стола. В ту же секунду князь подтянул и усадил меня на него. От таких нагрузок предмет мебели скрипнул. Но это всё прошло мимо нас. Мы были слишком увлечены друг другом.

Спустя какое-то время Аид отстранился и прошептал в горящие огнём губы:

— Думай, что хочешь. Делай, что пожелаешь. Но я не дам тебе от меня сбежать.

Вздохнула. И как мне трактовать эти слова?

— Ты в меня хоть немного влюблён? Или это какая-то психопатическая штука? — положила голову к нему на плечо, спина опять разболелась от быстрой скачки.

— Влюблён? — задумался он. — А что я должен чувствовать, если влюбился в тебя?

— Понятия не имею, — усмехнулась я.

"Что за абсурдная парочка из нас получилась?!"

— Но точно могу сказать, что мечтаю о тебе с нашей первой встречи.

— Я была голой! — возмутилась.

Князь только рассмеялся, а потом добавил:

— Совру, если скажу, что это никак не повлияло. Но, — Аид заставил посмотреть на него, — когда я увидел тебя впервые в чёрном платье, в цвете принадлежности Тамиру, или сегодня, когда ты вихрем пронеслась мимо меня вся такая воинственная… — меня поцеловали в лоб. — Прости, что вспылил и тогда, и сейчас. Я не должен был винить во всём тебя.

Я молчала, обида всё ещё сидела глубоко внутри. Его извинения — это, конечно, хорошо. Но достаточно ли этого?

Существует несколько вещей, из-за которых я остерегаюсь строить какие-либо отношения. Во-первых, боязнь привязываться. Если я подпустила кого-то близко, мне будет очень сложно смириться с мыслью о потере этого человека, когда он исчезнет из моей жизни. А это рано или поздно произойдёт. В отношениях с князем уж точно.

Во-вторых, боязнь предательства. Ничего нет страшнее, чем быть использованной близким человеком. А именно на этом и строились наши отношения.

В-третьих, постоянные ссоры и непонимание. Ругань была постоянным спутником семейной жизни моих родителей. До рукоприкладства не доходило, но у маленькой меня на бессознательном уровне закрепился страх, который возникал при каждой их перепалке. Возможно поэтому я и выросла не особо конфликтный человек. Похоже это отметилось и при формировании моей тревожности.

— Тогда я же и не оставил тебе выбора. Я жаждал обладать твоей силой.

— И расстроился, поняв что её больше не будет, — озвучила одну из причин конфликта.

— Нет, всё не так, — мотнул он головой. — Не знаю, когда это началось. Но твои беспокойные сны, кошмары, нервозность, которая начала расти после встречи с Богиней. Ты мучилась, а я не хотел этого. И пусть ты осталась бы без дара, зато чувствовала бы себя лучше. Но что я мог сделать? Поэтому и разозлился, когда понял, что ты знаешь, что с тобой происходит и как прекратить этот ад. А сейчас ради спасения моей прогнившей душонки ты снова воспользовалась даром, навредив себе.

— Ты… мне дорог, — выдавила из себя, — я ужасно сильно привязалась к тебе. Не знаю, можно ли эти чувства назвать влюблённостью, — я будто пыталась оправдаться.

— Ничего страшного, — он улыбнулся и уселся на стол по правую руку от меня, — может психи не влюбляются?

Я пожала плечами.

"А в самом деле. Мои чувства к старым предметам обожания выглядели как влюблённость, а были ли они таковыми?"

— Почему ты не воспринял мою тревожность всерьёз?

— Воспринял. Мы запросили подкрепление, и без него жертв было бы больше.

В груди поднялось возмущение.

— А ты сразу не мог сказать?! — стукнула я его по бедру.

— Это бы не помогло, — он обнял меня за плечи, — ты не видела себя тогда со стороны. Мне кажется, что прилети дракон к нам на помощь, ты бы всё равно сказала, что этого мало. Да и в принципе ты оказалась права, нас разбили, а я жив только благодаря тебе.

— Ну что ты за человек? — риторически спросила непонятно у кого. — Я очень не люблю ругаться, мне потом плохо.

— Прости, — снова повторил Аид.