Нам, в Крозендрейке, как-то приоткрыли еще одну грань горькой правды о причинах, почему Должников не очень-то любят местные жители. Конечно, пришельцы из другого мира охотились за ихорниками, убивали их, спасали простых смертных… только вот, найдя буйствующую тварь, некоторые киды далеко не сразу решались вступить в бой. Они ждали, пока та нажрётся. Потом опасного монстра, зарывшегося куда поглубже и заснувшего, Должники и убивали, пользуясь тем, что видят ихор сквозь любые преграды.

Мне сейчас, можно сказать, царски повезло. Два обожравшихся стрейна в короткой спячке. Подарок небес.

Мать иху.

Не успев зайти в главное здание, я уже начал ненавидеть своё идеальное зрение. Несмотря на полутьму, оно во всех красках и подробностях показывало мне всё, что тут случилось. Стрейны убивали также, как убивает ласка — быстро, кроваво и всё, что шевелится. Времени мало, ресурс быстро становится просто пищей, а дать кому-то уйти нельзя, поэтому оптимальной стратегией у свирепой твари будет либо бить насмерть, либо лишать подвижности, чтобы растянуть время порчи ресурса. Здесь они практиковали оба варианта.

Башню мне снесло спустя минуту. Изначально я хотел поступить по-умному, спокойно и основательно, хоть и был риск, что твари проснутся. Отыскать местные запасы керосина или что там используется в качестве топлива, притащить к подвалу, да устроить огненное погребение этим био-убийцам. Но…

«Боевой режим» включился сам. Вновь. После того, как мир, замедлился, едва дернувшись, я уже не думал, не видел, не воспринимал, а лишь действовал. Деловито подошел к распахнутому входу, из которого несло прохладой и кровью, без особой спешки спустился, разглядел сквозь красное сияние два продолговатых тела, зарывшиеся в тряпье и лежащих очень удачно для меня боком. Вынул плавным движением первую пару револьверов, тут же начав высаживать патроны в подставленное. Следом, не думая, точно также была использована и вторая пара. Ни грана времени не было потрачено на обдумывание путей отхода, на оценку движения хищных тел, на инстинкт самосохранения при виде дергающихся туш. Голая и чистая атака.

Двадцать попаданий из двадцати четырех. Немудрено, конечно, по здоровенным полу-варанам, да еще с каких-то трех метров, но могло быть гораздо хуже. Твари бешено дергались, скребли лапами, но осмысленности в движениях не было. Прав был безумный Механик, ох как прав. Между кидом и ихорником есть целая куча общих черт. Мой организм меняется по утвержденным Богом-Машиной шаблонам, быстро и крайне эффективно каждый раз, когда я получаю возможность выбрать изменение. Организм же стрейна в спячке становился расслабленным, натуральная защита истончалась, позволяя мутационным процессам происходить без особых проблем. Скорее всего, застань я тварей в активном состоянии, они бы меня сожрали раньше, чем я бы успел сделать третий выстрел.

А так — остается только вынуть Аргумент и выпустить побольше ихора наружу, вспарывая агонизирующую хищную скотину, подставившую пузо невидимому отсюда небу. Затем подождать, пока оба существа не «остынут» в моем особом кидовском зрении, показывая тем самым, что ихор стал всего лишь мертвыми клетками.

— Уничтожено целевое существо D-класса, степень опасности 12

— Уничтожено целевое существо D-класса, степень опасности 12

— Зафиксирован прогресс. Текущий прогресс — 1 %

— Первое убийство целевого существа! Начислены очки развития — 1

— Да пошли вы со своими очками! — выругался я, начиная остервенело перезаряжать револьверы. Трупы ихорников смердели так сильно, что у меня на глазах выступили слезы.

Всё через задницу.

Разговор с девочкой я начал, лишь отправив шкрассов вперед, а её посадив перед собой. Оказалось, не зря — из заторможенно-шокового состояния она впала в буйную истерику, затем вернулась назад в безразличие, потом долго плакала, под конец просто уснув. Зная, что из меня тот еще психолог, я просто обнимал её одной рукой, гладя по голове. Ехали мы уже ночью, что позволяло не бояться очередных гопников со стволами.

Постепенно очухавшись от выпавшего на мою долю зрелища, я стал размышлять о свалившейся на руки ситуации. В отличие от незабвенной «Абехабары», бывшей хоть и тонкой, но вполне себе самостоятельной и живой донельзя девицей (следить за мной по всему городу и пройти припортовые трущобы почти насквозь!), этот нервно спящий у меня на руках ребенок нуждался в заботе и опеке. Выжившая была гораздо младше той бойкой девицы, более того, действительно пострадала, поэтому любую мысль о том, чтобы «оставить её в первом попавшемся доме» я гнал ссаными тряпками.

Не нравятся мне порядки, которые я вижу в этом дивном мире. Они очень и очень не дотягивают до норм моей Земли, где над детьми тряслись по поводу и без повода. А так… неизвестно почему, но перед вот этой девчонкой я испытываю совершенно нерациональную вину. За мир, за Должников, за самого Бога-Машину… не знаю. Видения бойни не добавляют холодности в рассуждения. Будь у меня «демпфер эмоций», обязательно бы его включил, чтобы разобраться в себе.

…или убежать от себя.

Мимо неслись леса, поля, небольшие озера, а мне все вспоминалась краем глаза увиденная карта этого куска континента. Наиболее плотно заселенная «новой волной» переселенцев, даже вот, с проведенной железной дорогой, полоса цивилизации уходила вглубь Эласты почти на полтысячи километров. Здесь везде и всюду должны были быть полувоенные патрули типа гражданского ополчения, но вместо этого, лишь уроды, стреляющие по шкрассам.