— Порой слабая, загнанная в угол крыса способна вырвать хищнику глаза, — не поднимая взгляда от бумаг, бросила мама. — Вам следует знать: я против того, чтобы эта девчонка находилась во Дворце. Категорически.

Н-да… Если моя мать не хочет видеть кого-то во Дворце, она добьётся того, чтобы не видеть. Всеми правдами и неправдами. Потому, собственно, Императрицу опасались злить больше даже, чем Императора: знали её злопамятный и категоричный нрав.

Что же, придётся идти с другой карты.

— Я сам не ожидал этого, но леди Гохорд нравится мне. То есть, действительно нравится. Я думаю, не исключено, что она может быть моей парой.

Родители быстро переглянулись.

— Так проверь же! — возмутилась мать. — Что, право, за ерунда?!

— Я мог бы, но отец сам ввёл закон, по которому за насилие может быть осуждён даже член Императорской семьи.

— О, брось, — мать наконец-то подняла голову и посмотрела прямо на меня. — Сын, любая из этих девушек прекрасно знает, зачем пришла сюда! К чему эти детские ужимки? Принцам не отказывают!

— Времена меняются, мама, — холодно улыбнулся я. — Сегодня мы сами строим правовое общество. И сами хотим, чтобы женщина имела право отказать. Даже принцу.

Мать презрительно фыркнула.

— Эта маленькая девица успела запудрить тебе мозг? Ловко! Как же, Хоба… Мне доложили. Но уж не думала, что мой умный сын клюнет на такую очевидную женскую уловку!

Самое обидное в этой ситуации то, что мама в чём-то права. И я сам это прекрасно осознаю. Но…

— Леди всего лишь поступила так, как будет лучше для её семьи. Она не слишком хочет быть здесь…

— Любая, кто не хочет быть здесь, имеет право в любой момент уйти, — отрезала Императрица холодно. — В наше время это не несёт за собой ровным счётом никаких негативных последствий. Более того, твой отец старается, чтобы жизнь таких девушек не закончилась в борделе: они всегда могут получить образование под нашим патронажем. В самом престижном учебном заведении страны. Так что песня про несчастную сиротку тут неуместна, наследный принц.

— Возможно, вы правы, мама, — склонил я голову. — Возможно, судите излишне категорично. Мне нужно время, чтобы разобраться. И в течение этого времени леди Гохорд останется.

Мать демонстративно постучала по столешнице удлинившимся когтем.

Ремарка: стараться, чтобы Дайяна и мама не сталкивались. Может плохо кончиться… Дайяна кажется очень хрупкой. Ей далеко до маминых клыков и когтей.

Во всех смыслах.

— Мы тебя услышали, принц, — равнодушно протянул отец, возвращая внимание документам. — Твои аргументы имеют смысл. Мы не имеем права допустить, чтобы в среде старой аристократии говорили о неуважении к их дочерям. Это стало бы шагом назад.

Я склонил голову, внутренне ликуя. Спасибо, пап!

— Проведи с юной леди столько, сколько понадобится, — сказал отец. — Проверь, является она твоей парой или нет. Но старайся хладнокровно оценивать свои симпатии. Это — твоя обязанность, как принца и дракона. Я доверяю твоей интуиции; постарайся оправдать моё доверие.

— Да, отец.

Император махнул рукой, показывая, что аудиенция окончена. Мать смолчала, но по тому, как хищно раздулись её ноздри, я понял: ситуацию она не приняла.

Что же, возможно, Биланна сумеет успокоить её; ей это всегда неплохо удавалось.

Я закрыл за собой дверь, отошёл от стоящих на страже гвардейцев и выдохнул. Получилось! Хотелось бы пойти и на радостях снова навестить Дайяну. Но совесть у меня ещё есть, да и голову терять окончательно не хотелось бы. А значит — стоит встретиться с теми, кто поможет эту самую голову поставить на место!

— А не слишком ли это всё быстро? — Дин Ртутный, мой побратим, недоверчиво хмыкнул. — Никогда не подозревал в тебе излишней влюбчивости.

— Я не влюбился, — ещё не хватало. — Просто она не похожа на других.

— У… — Дин закатил глаза. — Она точно тебя чем-то накачала. К провидцу не ходи.

— Не будь таким недоверчивым, — обманчиво-мягко улыбнулся мой второй побратим, Рой Радужный. — Мне птички нащебетали, что она — весьма яркая девочка. С творческим подходом. И интересными аксессуарами…

— Об этом знает уже весь Дворец? — скривился я.

— Официально об этом не знает никто, — прищурился Рой лукаво. — Но неофициально — знают все, кому надо. А мои птички из тех, кому всегда надо.