– Виктор Степанович, прошу вас – не трогайте Дашу, между нами ничего нет, мы просто друзья и всё. Ей очень нужна эта работа, – его последний довод прозвучал вполне убедительно, но, видимо, дело уже набрало повышенные обороты.

– Подружку хочешь защитить? Не разжалобишь! О решении узнаешь. Свободен!

Спорить было бесполезно, в таком состоянии с шефом говорить всё равно, что со стеной.

Илья вышел в приёмную, надеясь увидеть Дашу, но её там не оказалось.

В коридоре его уже поджидала Виктория. На её лице играла усмешка победительницы.

– И это только начало твоих злоключений, милый, – с нескрываемым злорадством проговорила она.

– Дура ты, Вика. От стервозности тебе нужно лечиться, – с трудом сдерживая себя, ответил Илья.

– Вересов, считай, что счёт тебе удвоился, не расплатишься! – блеснули воинственные огоньки в глазах женщины. – А что стерва и сама знаю. И какое же лекарство предложишь?

– Стервозность у тебя в голове, а лекарство – здесь, – быстро проговорил Вересов, ткнув пальцем в район сердца женщины.

Закончив на этом разговор, он отправился к себе.

– Тоже мне праведник выискался! Да пошёл ты! – понеслось ему вслед.

Незадолго до окончания рабочего дня Илья заскочил в приёмную, чтобы договориться о встрече с Дашей, но девушку вновь не застал. Он решил подождать. Бывало, что она в это время отлучалась по делам, разносила документы на подпись. Пока Илья томился в ожидании, в кабинет директора прошли трое его коллег, двое вскоре вышли. Вересов поинтересовался у них насчёт Даши, но они тоже ничего не знали. Отыскав в офисной телефонной книге её сотовый, Илья набрал номер, но телефон был вне зоны. Уже в своём кабинете он повторил попытку, но с тем же результатом.

«Может, дела какие-то появились, всякое же бывает… Ладно, позже наберу или на крайняк – завтра встретимся», – решил Вересов, собираясь домой.

Так и не дозвонившись до Даши, Илья почувствовал внутри себя странное ощущение, ощущение какой-то пустоты, он пытался как-то объяснить это состояние, к чему-то привязать, но других вариантов кроме внезапного исчезновения девушки он не находил. Ближе к полуночи он всё же убедил себя, что утро вечера мудренее и отправился спать.

Поворочавшись несколько минут на кровати, он незаметно заснул. В этот раз сны совершенно не тревожили его, Илья, будто провалился в безмолвную пустоту.

II

На следующее утро по приезду на работу он сразу же направился в приёмную. Открыв дверь, Вересов увидел возле стола секретаря незнакомую длинноногую брюнетку. Девушка искала какие-то документы и не обратила на него внимания.

– Добрый день, – поздоровался Илья, осматривая незнакомку.

– Здравствуйте, – ответила девушка, переведя рассеянный взгляд на мужчину.

– А где Дарья? – спросил он.

Девушка на секунду замешкалась и тут же нашлась:

– А её уже нет, теперь я вместо неё. Вам что-то нужно?

– Как нет? – не понял Вересов.

– А она уволилась… ещё вчера, – пояснила девушка.

Илью будто током ударило! За считанные секунды он прокрутил в голове картину произошедшего. В его груди что-то всколыхнулось и налилось нешуточным гневом. Илья даже не сомневался, кто виноват в увольнении Даши.

– Генеральный у себя? – резко произнёс он, обращаясь к новой секретарше.

– Да… но он просил не беспокоить.

– Это неважно! – бросил Илья, направляясь к кабинету Конышева.

– Мужчина, куда вы? Мужчина, туда нельзя! – полетело ему в след.

Но Вересова было уже не удержать. Он быстрым шагом подошёл к Конышеву, восседавшему за директорским столом, и сходу пошёл в наступление:

– Виктор Степанович, за что вы уволили Дашу?!

– А что это ты врываешься ко мне без разрешения? Я тебя вызывал?– не остался в долгу Конышев.

– Да мне всё равно – вызывали или нет! Я хочу знать, за что вы уволили Дашу?!

– Ты тон-то притуши, Вересов… Не забыл, с кем разговариваешь? – как-то на удивление спокойно произнёс директор.

– Я-то не забыл, что такое человечность, в отличие от вас! Это бесчестно, Даша не заслужила такого! Вы же человека обидели, беззащитную девушку! – не мог остановиться Илья.

– Вересов, громкость прикрути! – не выдержал Конышев, резко поднявшись с кресла. – Хватит тут мне концерты закатывать! Не разберёшься ни хрена, а орёшь как для глухих! Слышу я тебя, слышу!

Смена тона подействовала, Илья замер в ожидании, пока шеф разминал ноги возле стола.

– Никто твою пассию не обижал, сама она уволилась, сама! – громко проговорил Конышев.