Спорить было не с руки, да и сидеть за решётчатым окном дольше необходимого не хотелось. Лучше уж размять всё ещё ноющую после путешествия на баркасе ногу. Распахнув дверцу, я вылез на брусчатку и замер. Казалось, на площади собрались все жители Зодчека. Их глаза горели праведным огнём, а разгибающиеся в такт выкрикам руки побелели от напряжения.

– Долой произвол! Бессмертие для всех!

– Что происходит? – зашипел я, поймав нервного стражника.

– Они рехнулись, рехнулись! С утра ходили по улицам, а теперь вот добрались до площади!

– И чего хотят?

Говорить приходилось в самое ухо, иначе шум толпы перекрывал все звуки.

– Зелье какое-то…

Стражник задёргался сильнее прежнего, но я лишь сжал пальцы. Когда-то давным-давно в Кипеллене довелось видеть такое же помешательство. Один обозлённый алхимик, у которого студент-живописец увёл девчонку, подсыпал на кухню булочной, стоявшей у стен Школы, повторяй-порошок. Свежей выпечкой отравились не только учащиеся, но и половина преподавателей. Лопать местные булочки любили все без исключения. Правда, в тот раз за пристрастие к сладкому им пришлось расплачиваться не только монетами и круглыми животами. Бедняги бегали как чумные и выкрикивали, что хотят стать птицами и улететь в тёплые края. С такими же совершенно безумными глазами и желтушными пятнами, покрывшими лоб и щеки. А хуже всего было то, что распространялась эта дрянь как чума: один под действием зелья поднял крик, а сто других подхватили. И кто из этой толпы травленый, а кто просто дурак, ещё поди разбери.

Я присмотрелся к ближайшему молодчику, который так тряс рукой, что она уже должна была оторваться. Один в один. Те же гримасы, пожелтевшая морда и рваные, дёрганые движения.

– К чёрному ходу, быстро, – прорычал я, и подтолкнул нервного стражника в спину.

Мы обогнули обезумевшую толпу, продолжавшую требовать чудесного зелья, и заскочили в тёмный тупик позади управления. Пришлось долго стучать в тяжёлую железную дверь, прежде чем в открывшемся окошке показалось заспанное лицо часового.

– Что за шум, всех Пресветлых поразбудили, – недовольно промычал он, отпирая засов.

– На посту дрыхнешь! – рявкнул я и, оттолкнув его в сторону, бросился вперёд по коридору, сунув трость подмышку.

Нервный стражник едва за мной поспевал. Иногда, правда, приходилось останавливаться, чтобы спросить его, в какую сторону поворачивать.

Управление больше напоминало разворошённый улей. Служащие бегали туда-сюда безо всякого смысла и передавали друг другу нелепые слухи о штурме и погромах.

– Развели бардак, – заскрежетал зубами я и чуть не налетел на Люсинду.

Капитан Бряк зыркнула на меня своими водянистыми серыми глазищами и поморщилась.

– Явился, не замок, не запылился!

– У вас же там куць его знает что! Почему вы ничего не делаете?! – Хотелось встряхнуть её за богатырские, совсем не женские плечи, но я сдержался. – Надо оцепить площадь, пока отравленные вновь не разбрелись по городу.

– Вот только вашего мудрого совета мне и не хватало, капитан Вильк.

Её и без того большая голова как будто надулась. Даже кожа потемнела. Ещё пару мгновений – и пар из ушей пойдет. Пришлось подготовить подходящее заклятье, чтобы нейтрализовать её опасную самоуверенность, но она отступила в сторону и распахнула дверь кабинета.

– Посидите пока внутри. И не дай пресветлым богиням вмешаетесь. Посажу под замок…

– Капитана Ночной стражи?

– Здесь вам не Кипеллен! Здесь Зодчек! И командуете тут не вы! – Она отчеканивала каждое слово, будто пыталась забить дверь кабинета гвоздями и заколотить меня внутри.

Оставалось только гордо задрать подбородок и самоуверенно подчиниться. Традиции соблюдены, чем мог, тем поделился. А устраивать разборки при подчинённых дело недостойное. Иногда забываю, что проблемы могут решиться сами по себе, без моего участия. В конце концов, у Зодчека есть свой… своя капитанша, пусть она и разбирается, а мне пора воспользоваться освобождением от дара припоя и спокойно попить водички. А то во рту пересохло. Никак не привыкну, что могу жить как нормальный человек.

Под аккомпанемент командирских выкриков Люсинды я налил себе воды из стоящей на подносе хрустальной бутыли и задумчиво опустился в кресло. Привычно покрутил зачарованный перстень. Главное в этой поездке – выбрать подарок для Аланы. Моя жизнь изменилась, и напоминать себе об этом, а заодно хоть на пару минут забывать о давящей ответственности, помогало новое средство: «Искать плюсы во всём». Порой было очень тяжело, но отступать не в моих правилах. Дал слово – выполняй! Иначе и рот разевать нечего.

Отсалютовав стаканом портрету пресветлого князя на стене, я произнёс:

– Богато живёмо – сполна воду пьёмо. Из маленьких радостей жизнь состоит.

Пока Люсинда наводила порядок в своём Управлении, меня немного разморило в душном кабинете. Во время плавания подремать из-за ноги так и не удалось, зато теперь глаза слипались так, будто не спал трое суток. Привели в себя только настойчивые голоса.

– Подобное в вашей компетенции!

– Меня направили в Кипеллен, а не в Зодчек.