Она хотела стать женой Ранхаша. И была готова смириться с ограничениями, которые мог принести их брак. Боги, да она даже была готова называть господина Шереха дедом!

– Удивительно, – едва слышно прошептала Майяри на ухо возлюбленному, – ты поймал меня, лишив тем свободы. И ты же дал мне такую свободу, какой у меня никогда не было. Мне кажется, я отвоевала тебя у судьбы. И хорошо, что ты меня всё-таки поймал.

– Не единожды поймал, – напомнил Ранхаш, и девушка крепко-крепко зажмурилась.

– Спасибо, что всё-таки не оставил меня, когда я пыталась оставить тебя. Спасибо и прости меня.

– Просто больше никогда так не делай.

Ранхаш поверх плеча возлюбленной посмотрел на жреца, который уже успел облачиться в плащ.

– Спасибо за помощь.

– Не стоит благодарить за такую малость, – отозвался тот. – Я… рад, что ты пришёл ко мне.

Не сводя глаз с жреца, Ранхаш медленно склонил голову, ещё раз благодаря, и, порывисто сжав в объятиях Майяри, развернулся к выходу.

Цепляющаяся за его плечи девушка всё ещё не могла поверить, что не спит.

Дверь за Ранхашем захлопнулась, и молодой жрец перевёл обеспокоенный взгляд на господина.

– Хайнес будет очень гневаться. Он и так недоволен, что мы тех зверюшек на постой взяли. Запретит нам… ой, много чего запретит!

– С нами Ваирак! – запальчиво вскинулся продолжавший держать сундучок мальчишка.

– Ваирак только здесь, а там хайнес!

Не вслушиваясь в перебранку младших жрецов, главный достал из кармана клочок бумаги и графит и прямо на алтаре принялся писать.

«Господин Узээриш, этой ночью я связал узами брака Ранхаша Вотого с Майяри Мыйм перед лицом бога Ваирака. Брак законен и вступил в силу вопреки вашему пожеланию. Вся ответственность за нарушение указа лежит на мне.

Руахаш Вотый»

– Отнесёшь в дом Шереха Вотого, – главный жрец протянул письмо младшему. – И не теряй веру в бога перед его алтарём. Он может обидеться.

Парень смущённо уставился на алтарь и торопливо ему поклонился.

– Я буду в своих покоях.

Развернувшись, Руахаш покинул ритуальный зал и зашагал по полутёмным коридорам. Походка его отяжелела, плечи устало ссутулились. С появлением сирот в храме дел стало куда больше и на сон времени иногда не хватало.

Стоило ему открыть дверь в спальню, как кто-то испуганно вскрикнул и от постели к окну метнулся тёмный силуэт. Впрочем, узнав жреца, ночной визитёр замер. Тщательно закрыв дверь, Руахаш запалил светляк, и сияние озарило перепуганное лицо Лирки.

– Господин… он опять… я не могу с ним…

Девушка упала на колени и запустила пальцы в волосы.

– И как не стыдно древнему духу издеваться над смертным ребёнком? – укоряюще протянул жрец.

Лирка остервенело клацнула зубами и разъярённо сверкнула в сторону мужчины глазами. Тот обошёл её, закрыл окно и, сняв плащ, опустился на пол за спиной девушки.

– Что он сделал в этот раз?

Рыкнув, девушка вцепилась в его бедро когтями и, опомнившись, испуганно охнула:

– Простите, это не я!

– Ничего страшного, – жрец будто бы действительно не обратил внимания на то, что ему в ляжку впились когтями, лишь промокнул рукавом повлажневшие от крови штаны. – Давай мы почитаем успокаивающие духов заклинания.

Взяв с прикроватного столика книгу, Руахаш положил её перед девушкой.

– Начни отсюда, – светляк озарил страницу с песней, и жрец обнял Лирку со спины.

Та самую малость успокоилась, но сосредоточиться на тексте не смогла.

– Он такое говорит… – голос её дрожал.

– Ему нужно время, чтобы подружиться с тобой.

– Я не хочу с ним дружить! – вскинулась Лирка. – Слышали бы вы, что он говорит! Он хочет только убивать. Больше ничего он не хочет. И… он пытается убедить меня, что убивать – это правильно.

– Не нужно слушать Духов, если ты считаешь, что они неправы, – господин Руахаш положил подбородок на кудрявую макушку и уставился в окно. – Даже богов не нужно слушать. Они далеко не всегда говорят правильные вещи.

– А вы были не согласны с богами? – удивилась Лирка.