— Это не новость, Грегор. Эти древние битвы известны всем бессмертным. По сей день вся эта история очень плохо держится в тайне, и есть все еще те, кто придерживается разных политических взглядов, — сообщил ему Люсьен.

— Да, вы, конечно, знаете об этом, — заявил Грегор, глядя на Люсьена. — Но вы не знаете, что различные виды бессмертных не мутировали от homo sapiens, трансмутации волка и человека, эволюционного процесса, основанного на географии или метаморфозе природных сил в человеческие формы, и мы не эволюционировали до того, чем мы являемся сегодня, из первобытной субстанции. Мы были созданы магией.

— Срань господня, — выдохнула Стефани.

— Это смешно, — выпалил Космо.

Грегор посмотрел на Космо.

— Это может показаться смешным, но это абсолютная правда. Мы из другого мира. Мы сверхъестественны. Для нас не подходит ни одно объяснение. Мы — волшебство.

— Объясни, — прорычал Люсьен, и глаза Грегора обратились к нему.

— Я не могу, Люсьен. Как я уже сказал, для нас нет никакого объяснения. На эту тему было проведено много исследований, когда и как мы появились, в те древние времена никаких записей не велось. И в этих битвах погибло так много представителей нашего вида, и тайна охранялась так долго, что даже почти всех Старейшин, заключивших этот договор, уже нет. Даже если они и знали тайну нашего происхождения, то унесли ее с собой.

— Этого не может быть, — прошептала Стефани.

— Однако, это так, — сообщил ей Грегор. — Здесь явно замешена магия.

— Если здесь замешена магия, объясни тогда, почему у нас такое же строение тела, как у людей. Мы также спариваемся, как они. Также воспроизводим потомство. Дышим, спим и, по большей части, едим то же самое, — потребовал Люсьен.

— И на этот вопрос я не знаю ответа. Но подумай об этом, Люсьен, сам, — мягко подбодрил его Грегор. — Каждый вид действительно имеет точно такое же строение тела, как и люди, и все же, если нас не обезглавить или не сжечь, мы не умрем. На этой земле почти все рано или поздно умирает. Даже Старейшины, заключившие этот договор, умерли не естественной смертью. Некоторые были убиты, а другие покончили с собой.

— Мы потребляем кровь смертных, чтобы питаться, она поддерживает в нас жизнь, — вставила Стефани. — Мы бы умерли без нее.

— Вы были бы значительно ослаблены, но не умерла бы. Этот факт, понятный нашему виду, но никто из нас не проверял эту теорию в действии, не воздерживался так долго. Тем не менее это правда, — заявил Грегор, глаза Стефани расширились, и Грегор продолжил. — Но призраки и фантомы потребляют энергию смертных. Как такое возможно? Это кажется нам естественным, мы знаем об этом, кажется, целую вечность, но, Стефани, это... это... не так. Если ты подумаешь логически, то поймешь. Не говоря уже о том, что оборотни тоже бессмертны, но они не забирают у людей энергию, не питаются кровью. Они питаются той же едой, что и смертные, потребляют ее в большом количестве и усваивают гораздо быстрее.

— Зачем тогда те Старейшины бессмертные сказали, что произошли от людей? — спросила Стефани. — Лгать нам о нашем происхождении и сущности, не имеет смысла.

— Мы отличаемся от людей, к сожалению, смертные боятся всего неизвестного, и все мы знаем, что их страх часто проявляется неприятно по отношению к нам. Убедив бессмертных, что они являются неотъемлемой частью людей, дало бессмертным ощущение человечности. Единство с другими существами, населяющими эту землю. Таким образом, бессмертные создали близость между видами. Если вам говорят, что вы произошли от смертных, то у вас появится способность испытывать сострадание к ним, это поможет искоренить желание подчинять тех, кто находится ниже на лестнице развития эволюции, потому что они являются продолжением вас самих. И на протяжении тысячелетий, вы не можете этого не признавать, работало очень хорошо.

— Это, черт побери, какое-то безумие, — пробормотал Космо.

— На первый взгляд да, но это абсолютно верно, — ответил Грегор.

— И эта великая тайна, — заявил Люсьен, и внимание Грегора вернулось к нему, — ты делишься с нами сейчас, потому что...?

— …из-за Пророчеств, — ответил Грегор.

— О, черт. Начинается, — пробормотала Стефани, и Грегор повернулся к ней, сдвинув брови.

— Ты знаешь что-то о Пророчествах?

— Нет, — возразила она. — Но две минуты назад я узнала, что произошла из магии и сверх человек, если можно так выразиться. Было бы логично услышать всю эту чуть о пророчествах. Черт возьми, Грегор, мне сотни лет. Я прочитала изрядную долю книг. Со сверхъестественным дерьмом всегда бок о бок идут чертовые пророчества.

Стефани разозлилась, но в то же время улыбалась.

Несмотря на это, Люсьен не улыбался.

Грегор ответил:

— Ну, те, о ком вы узнаете сегодня, имеют непосредственное отношение к Трем. Эти Трое составляют Священный Триумвират, в который входит вампир, чья сила и хитрость не знают себе равных, он также обладает дополнительными способностями, превосходящими любого из его вида. Он найдет свою спутницу жизни, смертную женщину великую духом, которая тоже будет обладать своими собственными способностями от рождения, и одной, которую приобретет — способность поглощать силы своего партнера через его кормление.

Воздух в комнате стал густым, у Люсьена скрутило живот и сдавило грудь.

Грегор еще не закончил.

— Второй будет король Оборотней, который найдет свою спутницу жизни, она тоже будет обладать потусторонними способностями. И последний — гибрид оборотня и вампира, чья смертная спутница жизни также будет исключительной.

— Оборотни и вампиры не могут производить детей, — заявил Космо.

— Да, вампиры и смертные тоже не могут, но если Пророчества сбудутся, то у Люсьена будет четверо детей от Лии в ближайшие десять лет, — ответил Грегор.