Не дожидаясь продолжения разрушений, Юн-Джин оперативно нажал на трехмерные кнопки, и в меня снова был введен какой-то препарат. После него я уже со странной заторможенной реакцией наблюдала за тем, как ко мне механизированные руки приблизили ампулы со злосчастными моллюсками. Медик вколол в меня настолько сильный транквилизатор, что я не могла ни пошевелиться, ни даже открыть рот, дабы выразить маломальский протест. В следующее мгновение мерзкие создания с длинными конечностями сквозь ноздри попали в мой организм, и я бы закричала от боли, если бы только смогла это сделать. Юн-Джин нагло соврал, сказав, что при вживлении моллюсков я почувствую легкий дискомфорт, на самом деле пытка была адской.

Первым делом по возвращении на сверхсовременный корабль адмирал заглянул в медицинский отсек и, никого не обнаружив в лаборатории, сразу же заподозрил худшее. Узнав о произошедшем сбое в системе климат-контроля, он, не сдержав эмоции, ударил кулаком по стене, оставив на последней внушительную вмятину. Когда адмирал пожаловал в одну из медицинских камер для наиболее опасных преступников, то и вовсе оказался взбешен.

– Что здесь происходит?! Я ведь давал чрезвычайно четкие указания по поводу Минам, почему она сейчас лежит без сознания связанная в камере для заключенных?

Собеседник, по совместительству являвшийся другом адмирала, попытался оправдаться:

– Она меня едва не убила, Каерин, и, хочу заметить, что сделать это ей было бы легче, чем подхватить вирус ветряной лихорадки в зараженной равнинной местности!

– Неужели ты, в одиночку способный выстоять против сотни человек, не смог справиться с одной несовершеннолетней девчонкой?

– Девчонкой?
– саркастично переспросил собеседник.
– Она не ребенок, Каерин, а самое настоящее исчадие Тьмы!

– Я ее сейчас же забираю отсюда, - сжав переносицу двумя пальцами, решительно проговорил адмирал.

– Но Минам слишком слаба, ей необходим покой, не говоря уже о том, что, в связи с отказом от приема пищи, ее организму для функционирования требуется постоянное искусственное вмешательство.

– Что она сделала?
– неверяще переспросил Каерин.

– Она в самой резкой форме объявила голодовку, отказавшись как от приема еды, так и воды, в то время как люди с Земли, по данным исследований, умирают от обезвоживания в течение одной недели, - поджал губы собеседник и нервно вздрогнул, когда заметил сжавшиеся ладони разозленного адмирала.

– Сейчас же открой доступ к камере и сними с нее эти чертовы фиксирующие ремни, Юн-Джин, на этом корабле она гость, а не смертница!
– непререкаемым тоном произнес главнокомандующий, не сводя взгляда с тонкой фигуры, сплошь обмотанной сдерживающими жгутами и словно тонувшей в белизне.

– Я бы категорически не советовал тебе ее освобождать.

– Это прямой приказ, Юн-Джин, выполняй.

Подчиненный поднял руки вверх, признавая полное бессилие, и разблокировал пуленепробиваемую прозрачную дверь.

– Без еды и питья в подобном состоянии, в котором она находится сейчас, Минам не проживет и суток, - предупредил Юн-Джин.

– Я заставлю это невыносимое создание съесть весь ужин до самой последней крошки, - тяжело выдохнул собеседник.
– Даже если она возненавидит меня за методы, к которым мне придется прибегнуть, чтобы достигнуть желаемое, я все равно не позволю ей сделать то, что она задумала.

– Почему ты не снял с ее руки подчиняющий браслет, Каерин, ведь в нашей системе рабство незаконно?
– поинтересовался доктор у того, кто ранее являлся ярым противником нелегальной торговли живым товаром.

– Это сверхсовременная модель, появившаяся на рынке совсем недавно, и ее деактивация довольно затруднительна.

– Разве дело только в этом?

– Ты был решительно прав, когда сказал, что Минам совершенно неподконтрольна, и браслет является страховкой тому, что она не станет делать глупостей.

– Твои слова звучат очень эгоистично и бесчеловечно, - укоризненно заметил Юн-Джин.

– Когда я вспоминаю о том, что являюсь чудовищем, то все сразу же становится на свои места.

Время близилось к ночи космических нормосуток, и адмирал с завернутой в невыносимо белую ткань ношей направился в одну из пустующих кают. В его голове роилось множество мыслей, но объединяло их то, что все они были, так или иначе, связаны с одним маленьким хрупким существом, которого он с каждым мгновением сильнее сжимал в своих объятьях. Мужчину обуревали злость на насмешку судьбы, что перевернула его мировоззрение с ног на голову, на собственное бессилие и на то самое создание, что делало его жизнь совершенно невыносимой.

Я проснулась от того, что мою щеку кто-то гладил, и замерла, словно кролик перед удавом, стоило взгляду сфокусироваться на склонившемся надо мной мужчине.

– Неужели я попала в Ад?
– спросила я слабым голосом у своего персонального мучителя.

– Стоило тебя оставить лишь ненадолго одну, как ты едва не убила оказывавшего тебе помощь врача, разнесла в хлам несколько оборудованных медицинских помещений и сама предприняла весьма талантливую попытку самоубийства, - раздраженно произнес Каерин.