– Потому что возникает желание меня убить?

– Иногда - непреодолимое, - поднял на меня тяжелый взгляд собеседник.
– Мне хочется зацеловать тебя до смерти.

Мои зрачки расширились, в то время как ариец провел пальцами по моей щеке и спросил:

– Ты боишься меня?

– До самых чертиков, - судорожно набрав воздух в легкие, признала я очевидное.

– Это правильно, - ответил он.
– Потому что я являюсь именно таким, как обо мне принято говорить на просторах вселенной: жестоким и беспощадным тираном, который не остановится ни перед чем, чтобы заполучить желаемое.

– То, что ты испытываешь, ненормально, - покачала я головой.
– Я обязательно излечу тебя от этой зависимости, мне лишь нужно получить обратно свои записи.

– Проблема заключается в том, что я совсем не хочу выздоравливать, Минам, - наклонил голову к моей шее ариец.

– Твои многочисленные подчиненные даже не представляют, насколько ты на самом деле не в себе.

– Я сошел с ума, и мне это безумно нравится, - усмехнулся собеседник.

– В таком случае могу порекомендовать наиболее комфортабельный дурдом гуманоидного типа.

– Тебе там тоже самое место, сладкая, - в тон мне ответил адмирал.

– В чем-то ты прав, Каерин, я действительно идиотка, раз оживила тирана, способного разрушить не только мою жизнь, но и половину вселенной в придачу, - гневно воскликнула я, нисколько не преувеличив возможности своего бывшего подопытного.

– Я очень благодарен тебе за то, что ты вернула меня к жизни, и крайне признателен твоему отцу за воспитание настолько талантливой дочери.

Мне было чертовски приятно слышать его слова, они были, словно бальзам на израненную душу, но буквально переполнявшая меня ярость искала выход наружу.

– То есть ты в полной мере учитываешь мои заслуги, когда держишь меня на своем корабле мимо воли и мучаешь до потери сознания? У тебя чрезвычайно парадоксальная логика, Каерин. Твоя благодарность не стоит и ломаного гроша, и то, что ты творишь, не замечая ничего вокруг, заставляет меня сожалеть о содеянном.

– Ты говоришь страшные вещи, Минам.

– Потому что ты совершаешь безмерно ужасные поступки.

Ариец тяжело вздохнул и взял меня за подбородок:

– Минам, давай не будем в очередной раз ссориться и насладимся мирным временем, выпавшим в пути.

– О каком мире ты говоришь, Каерин? Все без исключения минуты, каждую секунду мы находимся на войне.

– Ты проиграла эту битву, - перестал казаться дружелюбным собеседник.
– Отныне ты находишься в моей власти, поэтому я настоятельно советую тебе смириться с тем, что с этого времени ты неизбежно, целиком и полностью принадлежишь единолично мне.

– Твои собственнические замашки находятся на грани фантастики.

– Минам, своим неадекватным поведением и ослиным упрямством ты просто не позволяешь мне продемонстрировать мои лучшие качества.

Приняв срочный вызов по внутренней связи и прослушав короткое сообщение, Каерин отбыл по неотложным делам, не забыв дать указание подчиненным. Они сопроводили меня до новой каюты, если не сказать "комфортабельной камере в тюрьме особо строгого режима". Язвительно поблагодарив рослых особей мужского пола за то, что столь любезно проводили, я закрыла перед ними дверь и рухнула на широкую кровать. Не пролежав в подобном положении и минуты, я скатилась на пол и склонила голову к коленям, запустив пальцы в волосы. Жалость к себе была необъятной, мне было плохо, и я тщетно пыталась собрать свою волю в кулак.

Прошло время, прежде чем в моем воспаленном мозгу созрело некоторое подобие плана. Я подошла к двери, прислушиваясь к малейшим звукам, в коридоре неожиданно подул сильный ветер и раздался приглушенный грохот. Вооруженные солдаты поспешили на шум, и ни один из них не задумался над тем, откуда мог появиться сквозняк на корабле в открытом космосе. Я осторожно вышла и, воспользовавшись отсутствием охраны, скользнула в ближайшее ответвление коридора.

Арийский корабль представлял собой настоящее чудо инженерной мысли, на порядок превосходившее земные аналоги. Минималистический интерьер был выполнен в строгих тонах с преобладанием незнакомого уныло-серого материала. Являясь носителем природных стихий, я не любила искусственные заменители и чувствовала себя в бесконечных длинных коридорах некомфортно.

Скрываясь от проходивших мимо арийцев в служебных формах, я заглядывала в редкие открытые помещения, когда неожиданно мое внимание привлекли голоса. Я оказалась возле капитанского мостика с миллионом мигавших разноцветных индикаторов и голографическим объемным изображением космоса в центре. Адмирал Акаерин-тан был занят разговором по внешней связи с пожилым бледнолицым арийцем. Бывший подопытный стоял ко мне спиной, и я остановилась, прислушиваясь к не предназначавшемуся для моих ушей разговору.