Светловолосый ариец был рядом, когда я пришла в себя и зажмурилась из-за слишком яркого света. Последние минуты перед падением в обморок казались мне размытым пятном, и поэтому я спросила у своего бывшего подопытного о том, что произошло.

– Неужели ты ничего не помнишь?
– удивился Каерин.
– Мы с тобой поссорились, и размах данного действа в этот раз превзошел все мои самые смелые ожидания.

– Это случилось, потому что ты жестокий собственнический тиран, каждое слово которого приводит меня в ярость.

– Я на порядок человечнее тебя, сладкая, - наклонившись ко мне, выдохнул он.
– Что ты помнишь, Минам?

– Лишь то, как увидела тебя на капитанском мостике, ты разговаривал по внешней связи с арийцем в длинной мантии, а дальше наступила сплошная темнота.

Юн-Джин задумчиво покачал головой и со знанием дела сообщил:

– Мозг человека является очень хрупким органом непредсказуемой нервной системы. Вероятно, у Минам наблюдается амнезия, заболевание, связанное с потерей памяти, особенно на недавние важные события. По данным исследований при переживании травматической ситуации у людей может возникать так называемое гипноидное состояние, при котором происходит кодирование элементов памяти. Данный вариант логичен, в особенности учитывая невменяемое поведение Минам и чрезвычайную ослабленность ее организма, - сказал Юн-Джин, решив превратить мою жизнь на корабле в персональный Ад.
– Каерин, в связи с последними событиями я настаиваю на том, чтобы подвергнуть мутировавший организм Минам тщательному изучению на стационарной основе. Это необходимо сделать без промедлений, потому как то, что я наблюдаю сейчас, является последней стадией наркотической зависимости, после чего наступает чистой воды безумие.

– На этот раз я с тобой абсолютно согласен, Юн-Джин, мое терпение полностью иссякло, - решительно произнес Каерин.
– Минам, с этого момента местом твоего постоянного пребывания станет специализированная лаборатория, где мой друг предпримет все необходимые действия для того, чтобы избавить тебя от наркотической зависимости. Для поддержания жизнедеятельности тебе будут выделяться минимальные дозы, но ровно до тех пор, пока не найдется альтернативный вариант. Я ставлю тебя перед фактом, сладкая, и никакие жалобы и молитвенные просьбы со слезами на глазах не смогут изменить моего решения.

Я вздрогнула от его слов, прозвучавших словно приговор, и, вопреки его предупреждению, прошептала:

– Пожалуйста, Каерин, не делай этого.

– Данная жестокая манипуляция необходима для твоего же блага, Минам.

– Мне не нужна твоя помощь, ты сделаешь только хуже!

– Я даже не надеялся на то, что ты сейчас осознаешь гуманность и альтруистичность моего решения, - категорично ответил собеседник, с силой оторвав мои руки от своей одежды.

– Ты постоянно и без конца причиняешь мне муки!
– гневно воскликнула я, и, следуя моему эмоциональному порыву, стеклянные перегородки в помещении вынесло вдребезги.

Многочисленные осколки живописно разбросало по полу, в то время как непримиримый собеседник не отступил от своих намерений ни на шаг.

– Своим невменяемым поведением ты лишь подтверждаешь правильность принятого мною решения, хотя, должен признать, что далось оно мне с огромным трудом. Я до последнего верил в твое благоразумие, но ведь ты даже понятия не имеешь, что значит это слово!

Невыносимый ариец сгреб меня в охапку и, не обращая ровным счетом никакого внимания на мои яростные протесты, с легкостью поднял на руки. Через пару минут, за которые я успела ему наговорить множество нелицеприятных слов, бывший подопытный поставил меня на ноги в новой тюремной камере. Она представляла собой просторное помещение, уставленное мебелью, и одну из стен заменяли непроницаемые изнутри зеркальные стекла из чрезвычайно прочного материала.

– Я с самого начала знала, что мои эксперименты противны создателю, и ты, Каерин, стал моим проклятьем, - выдохнула я.

Своими опытами по восстановлению моего организма у Юн-Джинна была огромная вероятность попросту убить меня, ведь я уже бесчисленное количество раз пыталась сделать то же самое, однако это было невозможным.

– Разве ты веришь в Бога?
– иронично отозвался собеседник.
– Учитывая род твоих занятий, ты скорее покланяешься Дьяволу.

– Я спасла твою жизнь, а ты в ответ старательно пытаешься расчленить меня на сотню маленьких кусочков, - гневно произнесла я.
– В качестве своей благодарности, Каерин, ты толкаешь меня к краю неизбежности, безысходной пропасти и точке невозврата!

– За свои поступки рано или поздно приходится отвечать, Минам, - сложил руки на груди собеседник.

– Если бы можно было повернуть время вспять, то я бы не совершила подобной ошибки!
– в сердцах воскликнула я.

– Может быть, ты права, и так действительно было бы лучше, потому что ты превращаешь мое существование в кромешный Ад прямо здесь, на земле!
– вызверился Каерин.

Он ушел, закрыв дверь на замок, в то время как я осталась стоять одна в шикарной комнате с богатой отделкой, словно птица в золотой клетке.

– Прости меня за то, что я воскресила чудовище, - прошептала я в пустоту, в то время как унылая картинка передо мной задрожала от выступивших на глаза слез.

Каерин передал бразды правления Юн-Джинну, и мой коллега принялся за сложные расчеты. Он совершенно не разбирался в генах, и что было толку, что он присутствовал на лекциях моего отца, если являлся в данном разделе медицины полным бездарем. Разоблачения сенсационных изменений, которые претерпела моя генная карта, не предвещалось, однако то, какие методы и лекарства врач мог выбрать для моего лечения, вселяло в меня панический страх, ведь любое медицинское вмешательство причиняло мне сильную боль.