Юн-Джин опасался заходить ко мне в комнату без сопровождения неуязвимого адмирала. По его словам, после нашего с ним предыдущего контакта ему стали сниться навязчивые кошмары с моим непосредственным участием в главной роли. Поэтому спустя несколько невероятно долгих часов, когда наступило время обеда, рогатый мужчина просунул мне поднос с едой через специальное отверстие и, находясь за стеной, пожелал приятного аппетита.

Взяв в руки плоскую поверхность с многочисленными емкостями на ней, я гневно поинтересовалась:

– Почему здесь нет ножа, или его использование не полагается для блюд рыбной гастрономии?! Я также не собираюсь есть пластиковыми столовыми приборами, неужели вы мне их дали, потому что считаете, будто металлической вилкой я способна проткнуть себе сонную артерию?!
– пришла я в ярость, потому как отрицала свою попытку самоубийства, совершенную в невменяемом из-за отсутствия наркотиков состоянии.

В моей голове была создана вымышленная альтернативная реальность, и данные обстоятельства входили в конфликт с моей новой действительностью.

– Я бы дал тебе нормальные приборы и поверил в твое благоразумие, но ведь ты прекрасно знаешь, где эта чертова артерия находится!
– услышала я голос невидимого собеседника.

Резко подойдя к непроницаемому стеклу, я ударила маленьким кулаком по разделявшей нас преграде.

– Ненавижу, слышишь?! Я тебя ненавижу, Каерин, и сомневаюсь в том, что кто-либо способен делать это сильнее меня!

На зеркальной поверхности отобразилось осунувшееся лицо незнакомой девушки, и только по оригинальному цвету волос мне удалось с содроганием узнать в ней себя.

– Я ведь все делаю правильно, пытаюсь спасти тебя, почему же мне настолько невыносимо наблюдать за твоими мучениями?
– судорожно вздохнул адмирал.
– Мой друг является высококвалифицированным специалистом, чьи заслуги неоднократно отмечал имперский военный совет, и я убежден, что он сможет тебе помочь.

– А кто вылечит тебя, Каерин, ведь твоя зависимость еще страшнее моей?

– Мои руки не дрожат, когда тянутся за сильнодействующими психотропными препаратами.

– Все обстоит намного хуже, не правда ли?

Выдержав паузу, собеседник чистосердечно признался:

– Во сто крат.

– Мне необходимо, чтобы ты отдал мои записи, потому что твои собственнические замашки и альтруистические настроения превращают мою жизнь в кошмарное видение.

– Я не настолько страшный и ужасный беспринципный сатрап, как обо мне ходят слухи на просторах вселенной, - раздраженно ответил Каерин.
– Близкие находят меня очень консервативным.

– Если бы ты сказал, что являешься роботом-пришельцем из будущего, призванным уничтожить вселенную с помощью абсолютного оружия, то это бы прозвучало куда более правдоподобно.

– У тебя было слишком мало времени для того, чтобы узнать меня.

– За короткий промежуток времени я успела познакомиться со всеми отрицательными чертами твоего прескверного характера!

– Однажды ты горячо поблагодаришь меня за то, что я подверг тебя принудительному лечению и тем самым спас твою жизнь.

– Может быть, ты и услышишь от меня 'спасибо', но только в том случае, если я после данного издевательства выживу!

– Минам, я настаиваю на том, чтобы ты прекратила, наконец, оказывать бессмысленное сопротивление и начала выполнять указания Юн-Джинна! Перестань, в конце концов, его пугать, он боится тебя больше, чем ядерного взрыва. Сделай то, о чем я говорю, потому что иначе мне придется действовать насильно.

Авторитет адмирала давил тысячетонной тяжестью, и я была вынуждена сдаться:

– С тобой опасно спорить, Каерин.

– Рад, что в твоих словах появился намек на здравомыслие.

– У меня будет всего одно пожелание, - сдалась я.
– Я хочу, чтобы во время проведения надо мной эксперимента ты не присутствовал лично и ни при каких обстоятельствах не появлялся в лаборатории.

– Я боюсь даже предположить причину столь странного требования.

– Требования?
– не смогла я сдержать иронии, учитывая свое незавидное положение.
– Это всего лишь жалкая просьба.

Каерин согласился на данное условие с учетом моего образцового поведения. Он также сообщил о том, что Юн-Джину удалось разработать нестандартный способ лечения, обещавший меня чудесным образом исцелить. Я не хотела его больше слушать и потому бесцеремонно напомнила о том, что на верхнем уровне корабля его нетерпеливо ожидали многочисленные подчиненные.

Юн-Джин уложил меня на хирургический стол, и я даже безропотно позволила себя на нем обездвижить. Эскулап параллельно вдохновенно рассказывал о разработанном специально для меня оригинальном способе лечения. Он вдавался в мельчайшие детали, и, когда в моем мозгу воссоздалась полная картина того, что именно он собирался со мной сделать, то у меня от ужаса зашевелились волосы на голове.