Вот так и получилось, что в двери Банкетного зала отеля Звездный, арендованного для сегодняшнего мероприятия, я входила под руку с Маркусом Грайнемом, нынешним любовником Нолы. На другую его руку опиралась моя подруга. Маркус, блестящий и довольно известный адвокат по межзвездному праву, делал вид, что сопровождать сразу двух дам на бал самое что ни наесть правильное и скучное обязательство для него. Судя по равнодушно отворачивающимся лицам, весьма успешно.

Слева, недалеко от входа, обнаружились представители многочисленного семейства моей подруги в лице ее старшей сестры с мужем. Той самой сестры, чей отпрыск должен был сопровождать меня на бал. Поэтому я нисколько не удивилась, когда, едва мы подошли, Инира рассыпалась в горячей благодарности пополам с извинениями. Это было ожидаемо и скучно.

Выслушивая Иниру, я рассеянно кивала в знак согласия и осматривала зал. Интерьеры Звездного были мне знакомы не только потому, что я тут неоднократно бывала, а и потому, что создавались они, эти интерьеры, при моем непосредственном участии. Нет-нет, я не дизайнер! Но я довольно продолжительное время дружу с дочерью владельца отеля. Когда несколько лет назад господин Шанти решил поддаться всеобщей повальной моде на старину и переделать интерьеры отеля в стиле ренессанс, ему пришлось под давлением единственной и горячо любимой дочери пригласить меня консультантом. Мария Шанти и слышать не хотела о моей занятости и отсутствии дизайнерского таланта. Ей было достаточно того, что я историк и знакома со старинными стилями. Так я вошла в команду дизайнеров. Вволю посмеялась над их постными лицами, объясняя нюансы и особенности стиля. И до хрипоты наспорилась, отстаивая право на жизнь мраморных колонн, пилонов и пилястр. А позднее — позолоты на мебели с гнутыми ножками. Поначалу все мои доводы воспринимались в штыки и отметались одним словом “Не функционально”. Но стоило только вмешаться Марии, как мое “Так надо” стало непререкаемым авторитетом.

Сейчас все пилястры были скрыты различными плакатами под старину, все на космическую тематику. Я про себя покачала головой — выброшены на ветер сумасшедшие деньги на бумажную атрибутику! В наше время давно уже научились заменять картины, фотографии и плакаты качественной голограммой. И экономно, и ресурсы зря не тратятся, и мусора нет. А потраченные средства лучше бы отдали колонизаторам.

Перед глазами, заполняя все пространство, колыхалось людское море. В противовес написанному в приглашении: “Изысканное общество избранных” на бал заявилось как минимум половина населения планеты. В сердце кольнула иголочка тревоги.

Я в пол уха слушала женскую болтовню. К нашей группе постоянно кто-то подходил, чтобы поприветствовать или просто перекинуться парочкой слов. Люди надолго не задерживались. Уже и Инира с мужем отправились в путешествие по залу, выискивая знакомых и просто нужных людей. Я почти не участвовала в общей беседе, нянча в руке бокал с шампанским и посматривая на окружающих. Тревога все нарастала. Мне бы только дождаться окончания официальной части и сделать взнос. После этого меня тут никакие силы не удержат.

Не смотря на то, что я довольно внимательно наблюдала за присутствующими, приближение супруги мэра и одновременно главного организатора безобразия под названием “костюмированный благотворительный бал” умудрилась пропустить, обернувшись на почти неприличный возглас Жанны Шаэ:

— Наталья, милочка, я так рада тебя видеть!

Стараясь не выдать собственного омерзения, я натянула на лицо светскую улыбку и чмокнула воздух у наштукатуренной щеки первой леди нашего мегаполиса. Жанна была отвратительна в своем карнавальном наряде. Ужасная кожа лица третьей супруги мэра Шаэ и мелкие, невыразительные черты лица делали девушку похожей на пожухлый осенний лист. А безвкусные кричащие наряды и неумеренное потребление косметики и вовсе превращали мэршу в престарелую смотрительницу борделя. Поговаривали, что такое лицо — это последствия какой-то болезни и нескольких неудачных попыток пластических операций. Если честно, то учитывая современный уровень медицины, в подобную сплетню не верилось. А еще большее недоумение вызывал брак мэра с этой девушкой.

***

Впервые я увидела Жанну три года назад на праздновании дня рождения мэра Шаэ. Никто не знал, кто эта девушка и откуда. Но уже тогда ее кричащее канареечное платье из самого дешевого шелка видно было за версту. Через месяц после именин мэр развелся со своей второй женой и практически сразу повел к алтарю Жанну.

С тех пор изменилось только количество косметики на лице мэрши да стоимость ее нарядов обзавелась далеко не одним ноликом рядом с ценой.

Все это промелькнуло в моей голове почти мгновенно, пока я приветствовала супругу уважаемого мэра Шаэ. Жанна же продолжала щебетать:

– Наталья, милочка, я заметила, что ты сегодня без спутника. Это такая удача!

Я почувствовала, как заледеневает мое лицо. Чертова выскочка!

Наверное, мимика меня все же чем-то выдала, не смотря на все усилия держать лицо. Потому что Жанна тут же исправилась:

– Я хотела сказать, что мне бесконечно жаль, что твой спутник не смог посетить наш чудесный бал! Но мне отчаянно нужна помощь. И именно поэтому я так рада, что хотя бы одна женщина в этом зале пришла без спутника!

Уровень моей тревоги поднялся еще на одно деление. Я судорожно пыталась сообразить, как бы половчее отделаться от нахалки с ее требованием оказания сомнительной помощи. И тут в дело вмешалась сама Судьба, подтолкнув Маркуса Грайнема с любопытством поинтересоваться:

– И какого же рода помощь нужна вам, леди Шаэ?

В эту секунду случилось сразу два события.

Во-первых, Жанна, приняв мое молчание и веселое любопытство Грайнема за согласие, вцепилась в мой локоть и со зверским оскалом, видимо заменяющим ей дружелюбную улыбку, объяснила: